Развитие государственной системы образования в России в XIX веке. Школа и педагогика в России первой половины XIX века Типы школ 19 века

Необычайный взлет отечественной культуры в первой половине XIX в. позволил назвать это время се «золотым иском». Если в экономическом и социально-политическом развитии Россия отставала от передовых европейских государств, то в культурных достижениях она не только шла вровень с ними, но и часто опережала.

Развитие русской культуры в первой половине XIX в. опиралось на преобразования предшествующего времени. Проникновение элементов капиталистических отношений в экономику усилило потребность в грамотных и образованных людях. Города стали основными культурными центрами. Новые социальные слои втягивались в общественные процессы. Культура развивалась на фоне все возрастающего национального самосознания русского народа и в связи с этим имела ярко выраженный национальный характер. Существенное влияние на литературу, театр, музыку, изобразительное искусство оказала Отечественная война 1812 г.

Однако консервативные тенденции в политике императоров Александра I и Николая I сдерживали развитие культуры. Правительство активно боролось с проявлениями передовой общественной мысли в литературе, публицистике, театре и живописи. Оно препятствовало широкому народному образованию. Крепостничество не давало возможности пользоваться высокими культурными достижениями всему населению. Культурные запросы и потребности верхушки общества были иными, чем у народа, у которого складывались собственные культурные традиции.

Уровень образованности общества является одним из показателей культурного состояния страны. В России в конце XVIII - начале XIX в. он был крайне невысок. Население, и главным образом крестьянство, было неграмотным или малограмотным. Поэтому усилия правительства Александра I были направлены на создание системы государственного образования. Она состояла из: одногодичных приходских школ; трехклассных уездных училищ; семиклассных гимназий. В эпоху Александра I образование было бессословным. При Николае I оно приняло замкнутый сословный характер: приходские школы для крестьян; уездные училища для детей купцов, ремесленников и других городских обывателей; гимназии для детей дворян и чиновников. Для дворянства, кроме того, открывались и специальные средние учебные заведения - кадетские корпуса и др. Лишь гимназическое образование или окончание специальных дворянских учебных заведений давало право поступления в университеты.

Образцовым учебным заведением стал с 1811 г. знаменитый Царскосельский лицей. Программа преподавания в нем почти соответствовала университетской. В лицее получили образование литераторы А. С. Пушкин, В. К. Кюхельбекер, И. И. Пущин, А. А. Дельвиг, М. Е. Салтыков-Щедрин; дипломаты А. М. Горчаков и Н. К. Гире; министр народного просвещения Д. А. Толстой; публицист Н. Я. Данилевский и др.

Широко была распространена система домашнего образования. В ней основное внимание уделялось изучению иностранных языков, словесности, музыки, живописи, правил поведения в обществе.

В первой половине XIX в. в России не было системы женского образования. Только для дворянок открыли несколько закрытых институтов (средних учебных заведений), созданных по образцу Смольного института благородных девиц. Программа была рассчитана на 7-8 лет обучения и включала арифметику, словесность, историю, иностранные языки, музыку, танцы, домоводство. В начале ХТХ в. в Петербурге и Москве были созданы школы для девушек, отцы которых имели обер-офицерское звание. В 30-е годы открылось несколько школ для дочерей гвардейских солдат и матросов-черноморцев. Однако основная масса женщин была лишена возможности получить даже начальное образование.

В политике правительства по отношению к начальному и среднему образованию доминировали консервативные тенденции. Многие государственные деятели осознавали растущую потребность в образованных или хотя бы грамотных людях. В то же время они боялись широкого просвещения народа. Эту позицию обосновал шеф жандармов А. X. Бенкендорф. «Не должно слишком торопиться с просвещением, чтобы народ не стал по кругу своих понятий в уровень с монархами и не посягнул тогда на послабление их власти». Под строгим правительственным контролем находились все программы образовательных учреждений. Они усиленно наполнялись религиозным содержанием и принципами, воспитывавшими монархические чувства.

Однако даже в этих сложных условиях высшее образование продолжало развиваться. Открывались новые университеты в Дерите (ныне г. Тарту), Петербурге (на базе Педагогического института), Казани, Харькове. Юридический статус университетов определялся Уставами 1804 и 1835 гг. В последнем наглядно проявилось усиление консервативной линии в политике правительства. Университеты потеряли свою автономию, а повышение платы за обучение больно ударило по малоимущим слоям молодежи, стремившейся к знаниям для подготовки квалифицированных кадров были созданы специальные высшие учебные заведения: Медико-хирургическая академия, Технологический, Строительный и Межевой институты, Высшее училище правоведения, Лазаревский институт восточных языков и др.

Университеты и институты стали основными центрами, пропагандировавшими современные научные достижения и формировавшими национальное самосознание. Большой популярностью пользовались публичные лекции профессоров Московского университета по проблемам отечественной и всеобщей истории, коммерческим и естественным наукам. Особую известность приобрели лекции по всеобщей истории профессора Т. Н. Грановского.

Несмотря на препятствия, чинимые правительством, происходила демократизация состава студенчества. Разночинцы (выходцы из недворянских слоев) стремились получить высшее образование. Многие из них занимались самообразованием, пополняя ряды складывавшейся русской интеллигенции. Среди них поэт А. Кольцов, публицист Н. А. Полевой, А. В. Никитенко, бывший крепостной, выкупленный на свободу и ставший литературным критиком и академиком Петербургской академии наук.

Наука

В отличие от XVIII в., для которого был характерен энциклопедизм ученых, в первой половине XIX в. началась дифференциация наук, выделение самостоятельных научных дисциплин (естественных и гуманитарных). Наряду с углублением теоретических познаний все большее значение приобретали научные открытия, имевшие прикладное значение и внедрявшиеся, хотя и медленно, в практическую жизнь.

Для естественных наук были характерны попытки более глубокого проникновения в понимание основных законов природы. Исследования философов (физика и агробиолога М. Г. Павлова, медика И. Е. Дядьковского) внесли значительный вклад в этом направлении. Профессор Московского университета биолог К. Ф. Рулье еще до Ч. Дарвина создал эволюционную теорию развития животного мира. Математик Н. И. Лобачевский в 1826 г., опередив современных ему ученых, создал теорию «неевклидовой геометрии». Церковь объявила ее еретической, а коллеги признали правильной лишь в 60-е годы XIX в. В 1839 г. завершилось строительство здания Пулковской астрономической обсерватории. Она была оснащена современной для того времени аппаратурой. Обсерваторию возглавил астроном В. Я. Струве, обнаруживший концентрацию звезд в главной плоскости Млечного Пути.

В прикладных науках особенно важные открытия были сделаны в области электротехники, механики, биологии и медицины. Физик Б. С. Якоби в 1834 г. сконструировал электромоторы, работавшие от гальваничсеких батарей. Академик В. В. Петров создал ряд оригинальных физических приборов и положил начало практическому применению электричества. П. Л. Шиллинг создал первый записывающий электромагнитный телеграф. Отец и сын Е. А. и М. Е. Черепановы на Урале построили паровой двигатель и первую железную дорогу на паровой тяге. Химик Н. Н. Зинин разработал технологию синтеза анилина - органического вещества, употреблявшегося для закрепления красок в текстильной промышленности. П. П. Аносов раскрыл утерянный в Средние века секрет изготовления булатной стали. Н. И. Пирогов впервые в мире начал делать операции под эфирным наркозом, широко применял антисептические средства в военно-полевой хирургии. Профессор А. М. Филомафитский разработал методику использования микроскопа для исследования элементов крови и совместно с Н. И. Пироговым метод внутривенного наркоза.

Складывание России как великой евразийской державы, ее геополитические интересы требовали активного исследования не только прилегающих к ней территорий, но и отдаленных районов земного шара. Первая русская кругосветная экспедиция была предпринята в 1803-1806 гг. под командованием И. Ф. Крузенштерна и Ю. Ф. Лисянского. Экспедиция прошла от Кронштадта до Камчатки и Аляски. Изучались острова Тихого океана, побережье Китая, остров Сахалин и полуостров Камчатка. Позднее Ю. Ф. Лисянский, проделав путь от Гавайских островов до Аляски, собрал богатые географические и этнографические материалы об этих территориях. В 1819-1821 гг. во главе с Ф. Ф. Беллинсгаузеном и М. П. Лазаревым была осуществлена русская экспедиция, которая 16 января 1820 г. открыла Антарктиду. Ф. П. Литке изучал Северный Ледовитый океан и территорию Камчатки. Г. И. Невельской открыл устье Амура, пролив между Сахалином и материком, доказав, что Сахалин - остров, а не полуостров, как полагали ранее. О. Е. Коцебу исследовал западное побережье Северной Америки и Аляску. После этих экспедиций многие географические объекты на карте мира были названы русскими именами.

Гуманитарные науки выделились в особую отрасль и успешно развивались. В начале XIX в. и особенно после Отечественной войны 1812 г. усилилось стремление познать русскую историю как важный элемент национальной культуры. При Московском университете было создано Общество истории и древностей российских. Начались интенсивные поиски памятников древнерусской письменности. В 1800 г. было опубликовано «Слово о полку Игореве» — выдающийся памятник древнерусской литературы XII а. Археографическая комиссия развернула работу по сбору и публикации документов по русской истории. Начались первые археологические раскопки на территории России.

В 1818 г. были изданы первые 8 томов «Истории государства Российского» Н. М. Карамзина. Консервативно-монархическая концепция этого труда вызвала неоднозначный отклик общественности: одни (крепостники) превозносили автора, другие (будущие декабристы) порицали его. 19-летний А. С. Пушкин откликнулся дружеской и ироничной эпиграммой:

«В его «Истории» изящность, простота

Доказывают нам, без всякого пристрастья,

Необходимость самовластья - И прелести кнута».

Н. М. Карамзин своим трудом пробудил интерес многих писателей к отечественной истории. Под его влиянием были созданы «Исторические думы» К. Ф. Рылеева, трагедия «Борис Годунов» А. С. Пушкина, исторические романы И. И. Лажечникова и Н. В. Кукольника.

Для следующих поколений историков (К. Д. Кавелин, Н. А. Полевой, Т. Н. Грановский, М. П. Погодин и др.) было характерно стремление по-новому осмыслить русскую историю, понять закономерности и специфику ее развития, связь и отличие от западно-европейской. При этом углублялось размежевание теоретико-философских позиций, исторические наблюдения использовались для обоснования своих политических взглядов и программы будущего устройства России. В конце 40-х годов начал свои исследования корифей русской исторической науки С. М. Соловьев. Его научная деятельность в основном протекала в 50-70-х годах XIX в. Он создал 29-томную «Историю России с древнейших времен» и множество других работ по разным проблемам отечественной истории.

Важной задачей в процессе становления национальной культуры была разработка правил и норм русского литературного и разговорного языка. Это имело особое значение в связи с тем, что многие дворяне не умели ни строчки написать по-русски, не читали книги на родном языке. Существовали различные мнения о том, каким быть русскому языку. Часть ученых выступала за сохранение архаизмов, характерных для XVIII в. Некоторые выражали протест против низкопоклонства перед Западом и использования иностранных слов (преимущественно французских) в русском литературном языке. Большое значение для решения этой проблемы имели создание словесного отделения в Московском университете и деятельность Общества любителей российской словесности. Разработка основ русского литературного языка окончательно осуществилась в творчестве писателей Н. М. Карамзина, А. С. Пушкина, М. Ю. Лермонтова, Н. В. Гоголя и др. Публицист Н. И. Греч написал «Практическую русскую грамматику».

Просветительская деятельность

Распространению знаний способствовали многие научные общества: Географическое, Минералогическое, Московское общество испытателей природы, упомянутые выше Общество истории и древностей российских, Общество любителей российской словесности. Они устраивали публичные лекции, печатали отчеты и сообщения о наиболее выдающихся достижениях отечественной науки, финансировали различные исследования.

Особое значение для просвещения народа играло издание книг.

В начале XIX в. существовали лишь государственные типографии, в 30 - 40-е годы распространилось частное книгоиздательство. Оно прежде всего связано с именем А. Ф. Смирдина, которому удалось удешевить стоимость книг, увеличить тиражи и сделать книгу широко доступной. Он был не только предпринимателем, но и известным издателем-просветителем.

В первой половине XIX в. заметно оживилось газетное и журнальное дело. Кроме «Санкт-Петербургских» и «Московских ведомостей» появились многие частные газеты («Северная пчела», «Литературная газета» и др.)- Первым русским общественно-политическим журналом был «Вестник Европы», основанный Н. М. Карамзиным. Материалы патриотического содержания публиковались в журнале «Сын Отечества». Огромной популярностью в 30-50-е годы пользовались литературно-художественные журналы «Современник» и «Отечественные записки», в которых сотрудничали В. Г. Белинский, А. И. Герцен и другие прогрессивные общественные деятели.

В 1814 г. в Петербурге появилась первая публичная библиотека, ставшая национальным книгохранилищем. В дальнейшем публичные и платные библиотеки открывались во многих провинциальных городах. Нередки стали крупные частные книжные коллекции в домах не только богатых людей.

В первой половине XIX в. начали открываться общедоступные музеи, ставшие местом хранения вещественных, письменных и изобразительных памятников, представлявших историческую, культурную и художественную ценность. Примечательно, что музейное дело более быстрыми темпами развивалось в провинциальных городах: Барнауле, Оренбурге, Феодосии, Одессе и др. В 1831 г. был основан Румянцевский музей в Петербурге. Он содержал книги, рукописи, монеты, этнографические коллекции. Все это было собрано графом Н. П. Румянцевым и передано после его смерти государству. В 1861 г. собрание было перевезено в Москву и послужило основой Румянцевской библиотеки (ныне - Российская государственная библиотека). В 1852 г. коллекция произведений искусства в Эрмитаже была открыта для публичного доступа.

Распространению знаний способствовали также ежегодные с конца 20-х годов XIX в. всероссийские промышленные и сельскохозяйственные выставки.

Литература

Именно расцвет литературы позволил определить первую половину XIX в. как «золотой век» русской культуры. Писатели, отражавшие российскую действительность, занимали разные общественно-политические позиции. Существовали различные художественные стили (методы), сторонники которых придерживались противоположных убеждений. В литературе первой половины XIX в. закладывались те основополагающие принципы, которые определили ее дальнейшее развитие: народность, высокие гуманистические идеалы, гражданственность и чувство национального самосознания, патриотизм, поиски социальной справедливости. Литература становилась важным средством формирования общественного сознания.

На рубеже XVIII-XIX вв. классицизм уступил место сентиментализму. В конце своего творческого пути к этому художественному методу пришел поэт Г. Р. Державин. Главным представителем русского сентиментализма был писатель и историк Н. М. Карамзин (повесть «Бедная Лиза») и др.

Русский сентиментализм просуществовал недолго. Героические события войны 1812 г. способствовали появлению романтизма. Он был широко распространен и в России, и в других европейских странах. В русском романтизме существовало два течения. В творчестве В. А. Жуковского проявился «салонный» романтизм. В балладах он воссоздал мир поверий, рыцарских легенд, далеких от реальной действительности. Другое течение в романтизме представляли поэты и писатели - декабристы (К. Ф. Рылеев, В. К. Кюхельбекер, д. А. Бестужев-Марлинский). Они призывали к борьбе против самодержавно-крепостнических порядков, выступали за идеалы свободы и служения Родине. Романтизм оказал заметное влияние на раннее творчество А. С. Пушкина и М. Ю. Лермонтова.

Во второй четверти XIX в. в европейской литературе начал утверждаться реализм. В России его основоположником стал А. С. Пушкин. После создания романа «Евгений Онегин» этот художественный метод стал доминирующим. В творчестве М. Ю. Лермонтова, Н. В. Гоголя, Н. А. Некрасова, И. С. Тургенева, И. А. Гончарова отчетливо проявились характерные черты реализма: правдивое отображение действительности во всем ее многообразии, внимание к простому человеку, обнажение отрицательных явлений жизни, глубокие раздумья о судьбах Родины и народа.

Большое значение для развития литературы имела деятельность «толстых» литературных журналов «Современник» и «Отечественные записки». Основателем «Современника» был А. С. Пушкин, а с 1847 г. его возглавили Н. А. Некрасов и В. Г. Белинский. В 40-е годы XIX в. «Отечественные записки» сплачивали вокруг себя наиболее талантливых писателей того времени - И. С. Тургенева, А. В. Кольцова, Н. А. Некрасова, М. Е. Салтыкова-Щедрина. В этих журналах возникло новое явление для России - литературная критика. Они стали и центрами литературных объединений, и выразителями разных общественно-политических взглядов. В них отражалась не только литературная полемика, но и идейная борьба.

Развитие литературы происходило в сложных социально-политических условиях. Ее постоянное соприкосновение с передовыми течениями общественной мысли вынуждало правительство применять к литераторам запретительные и репрессивные меры. В 1826 г. цензурный устав, названный современниками «чугунным», сменил прежний (1804 г.), более либеральный. Теперь цензор мог по своему усмотрению кромсать текст, убирая из него все, что ему казалось оскорбительным для самодержавия и церкви. «История нашей литературы, по словам А. И. Герцена,- это или мартиролог, или реестр каторги». А. И. Полежаев и Т. Г. Шевченко были отданы в солдаты. А. И. Герцен и Н. П. Огарев за свои первые литературные опыты сосланы. А. А. Бестужев-Марлинский убит во время Кавказской войны.

Театр. В первой половине XIX в. в России театральная жизнь вступила в новую фазу. Существовали различные виды театров. По-прежнему широко были распространены крепостные театры, принадлежавшие русским аристократическим фамилиям (Шереметевым, Апраксиным, Юсуповым и др.). Государственных театров было немного (Александринский и Мариинский в Петербурге, Большой и Малый в Москве). Они находились под мелочной опекой администрации, которая постоянно вмешивалась в репертуар и подбор актеров. Это тормозило театральное творчество. Начали появляться частные театры, которые то разрешались, то запрещались властями.

Драматический театр развивался под воздействием тех же тенденций, что и литература. В нем в начале XIX в. господствовали классицизм и сентиментализм. Позднее появились романтические пьесы. Ставились произведения европейских (Ф. Шиллер, В. Шекспир) и отечественных авторов. Особенно популярен был Н. В. Кукольник, написавший ряд исторических пьес. Большим успехом пользовались сатирические комедии Д. И. Фонвизина и И. А. Крылова. В 30 - 40-е годы XIX в. под влиянием отечественной литературы в театральном репертуаре стали утверждаться реалистические традиции. Крупным событием культурной жизни России стала постановка пьесы Н. В. Гоголя «Ревизор».

Талантливые артисты - В. А. Каратыгин, П. С. Мочалов, Е. С. Семенова и др.- закладывали основы русской театральной школы. В Малом театре, исповедовавшем реалистические традиции, в роли Фамусова («Горе от ума») и Городничего («Ревизор») прославился М. С. Щепкин. Он вошел в историю театра как реформатор актерского мастерства. В Александринском театре реалистические образы Хлестакова в «Ревизоре» и Митрофанушки в «Недоросле» создал А. Е. Мартынов.

Балет

Особое место в культурной жизни России занимало балетное театральное искусство. Оно развивалось в тесной связи и под влиянием отечественной литературы. Уходили в прошлое балеты «чистейшего классицизма». Им на смену приходили сентиментальные мелодрамы и романтические постановки. Кроме балетных дивертисментов, сопровождавших оперы или имевших самостоятельный характер, в репертуаре появились балеты, сюжет которых был подсказан отечественной литературой («Руслан и Людмила», «Бахчисарайский фонтан», «Кавказский пленник» А. С. Пушкина). В либретто балетов использовались мифология, сказки, события из реальной истории разных стран.

Своим успехом балет в России обязан балетмейстеру, педагогу и драматургу Ш. Дидло. Он создал основы русского классического балета, использовав национальные мотивы и традиции европейского танцевального искусства. Под его руководством на Петербургской сцене блистали А. С. Новицкая, А. И. Истомина, А. А. Лихутина и др.

Музыка

В первой половине XIX в. открылась новая страница в истории отечественной музыкальной культуры. Композиторы не стремились к заимствованиям у немецкой, итальянской и французской школ. Многовековое народное творчество создало основу для развития национальной музыкальной школы. Сочетание народных мотивов с романтизмом обусловило появление особого жанра - русского романса (А. А. Алябьев, А. Е. Варламов, А. Л. Гурилев).

Особое место в истории русского музыкального искусства занимал композитор М. И. Глинка. В его творчестве искусно переплетались классические каноны европейской музыкальной культуры с русскими народными мелодиями. Оперы «Жизнь за царя» по либретто Н. В. Кукольника, «Руслан и Людмила» по мотивам поэмы А. С. Пушкина заложили основы русского оперного искусства. Кроме опер, М. И. Глинка писал романсы, этюды, хоры и струнные квартеты. Он был родоначальником всех основных жанров национальной классической музыки.

Реалист и новатор А. С. Даргомыжский вводил в свои произведения бытовые сюжеты и народные песенные мелодии, удачно развивал приемы и средства музыкальной выразительности в операх «Русалка» и «Каменный гость». Крупным представителем романтического направления в музыке был композитор А. Н. Верстовский (опера «Аскольдова могила»).

Живопись и скульптура

Для русского изобразительного искусства также были характерны романтизм и реализм. Однако официально признанным методом был классицизм. Академия художеств стала консервативным и косным учреждением, препятствовавшим любым попыткам свободы творчества. Она требовала строго следовать канонам классицизма, поощряла написание картин на библейские и мифологические сюжеты. Молодых талантливых русских художников не удовлетворяли рамки академизма. Поэтому они чаще, чем прежде, обращались к портретному жанру.

Ярким представителем романтизма в живописи был О. А. Кипренский, кисти которого принадлежат несколько замечательных картин. Его портрет молодого, овеянного поэтической славой А. С. Пушкина является одним из лучших в создании романтического образа.

Реалистическую манеру отражали произведения В. А. Тропинина. Он тоже написал портрет А. С. Пушкина. Перед зрителем предстает умудренный жизненным опытом, не очень счастливый человек. Чаще всего В. А. Тропинин обращался к изображению людей из народа («Кружевница», «Портрет сына» и др.).

Художественные и идейные искания русской общественной мысли, ожидание перемен отразились в картинах К. П. Брюллова «Последний день Помпеи» и А. А. Иванова «Явление Христа народу».

В первой половине XIX в. в русскую живопись входит бытовой сюжет. Одним из первых к нему обратился А. Г. Венецианов. Она посвятил свои картины «На пашне», «Захарка», «Утро помещицы» изображению крестьян. Его традиции продолжил П. А. Федотов. Его полотна реалистичны, наполнены сатирическим содержанием, разоблачающим торгашескую мораль, быт и нравы верхушки общества («Сватовство майора», «Свежий кавалер» и др.). Современники справедливо сравнивали П. А. Федотова в живописи с Н. В. Гоголем в литературе.

На рубеже XVIII-XIX вв. наметился подъем русской скульптуры. И. П. Мартос создал первый в Москве памятник - К. Минину и Д. Пожарскому на Красной площади. По проекту А. А. Монфсррана была воздвигнута 47-метровая колонна на Дворцовой площади перед Зимним дворцом как памятник Александру I и монумент в честь победы в войне 1812 г. Б. И. Орловскому принадлежат памятники М. И. Кутузову и М. Б. Барклаю де Толли в Петербурге. П. К. Клодт был автором четырех конных скульптурных групп на Аничковом мосту и конной статуи Николая I. Ф. П. Толстой создал серию замечательных барельефов и медалей, посвященных Отечественной войне 1812 г.

Архитектура и градостроительство

Русская архитектура первой половины XIX в. связана с традициями позднего классицизма. Характерная черта - создание крупных ансамблей. Это особенно проявилось в Петербурге, в котором многие кварталы поражают своим единством и гармоничностью. По проекту А. Д. Захарова было воздвигнуто здание Адмиралтейства. От него разошлись лучи петербургских проспектов. Стрелку Васильевского острова украсило здание Биржи и ростральные колонны (архитектор Т. де Томон). Невский проспект приобрел завершенный вид после возведения А. Н. Воронихиным Казанского собора. По проекту А. А. Монферрана был создан Исаакиевский собор - самое высокое здание России того времени. К. И. Росси закончил формирование петербургских ансамблей зданиями Сената, Синода, Александринского театра и Михайловского дворца. Именно в первой половине XIX в. Петербург стал подлинным шедевром мирового зодчества.

Сгоревшая в 1812 г. Москва тоже отстраивалась в традициях классицизма, но с меньшим размахом, чем Петербург. О. И. Бове оформил ансамбль Театральной площади, возведя здания Малого и Большого театров. Крупным архитектурным ансамблем стала Манежная площадь со зданиями Университета (перестроенными Д. И. Жилярди), Манежа и Александровского сада (архитектор О. И. Бове). Грандиозное здание Манежа было построено в честь пятилетия победы над Наполеоном и для смотра войск, возвращавшихся в 1817 г. из заграничного похода. В дальнейшем это здание использовалось для проведения парадов, для сельскохозяйственных и этнографических выставок, музыкальных концертов.

В 30-х годах классицизм в архитектуре с его лаконичностью, строгостью линий и форм начал сменяться «русско-византийским стилем». К. А. Тон преобразил территорию Кремля, построив Большой Кремлевский дворец и здание Оружейной палаты. По его проекту в 1839 г. был заложен храм Христа Спасителя как символ избавления от нашествия французов в 1812 г. (Строительство было завершено лишь в 1883 г.)

Существенные преобразования затронули лишь центр старой стопины России. В целом же ее облик изменился мало, она оставалась деревянной и архаично застроенной. На Красной площади располагались многочисленные торговые ряды и лавки, заслонявшие ее красоту. Тверскую улицу обрамляли сады и огороды. За Тверской заставой (в районе нынешнего Белорусского вокзала) простиралось огромное поле, на котором охотники травили зайцев. Весьма образно обрисовал Москву той поры поэт П. А. Вяземский:

«…здесь чудо - барские палаты

С гербом, где венчан знатный род.

Вблизи на курьих ножках хаты

И с огурцами огород».

Подражая обеим столицам, преображались и провинциальные города. Там работали талантливые архитекторы Я. Н. Попов, В. П. Стасов и др. По проекту В. П. Стасова в Омске был возведен Никольский казачий собор. В Одессе по проекту А. И. Мельникова создан ансамбль Приморского бульвара с полукруглыми зданиями, обращенными к морю, и в центре с памятником герцогу Ришелье - создателю и первому губернатору Одессы. Ансамбль завершала величественная лестница, ведущая к морю.

В целом в первой половине XIX в. Россия добилась впечатляющих успехов в области культуры. В мировой фонд навечно вошли произведения многих русских писателей, художников, скульпторов, архитекторов и композиторов. Завершился процесс складывания русского литературного языка и в целом - формирования национальной культуры. Традиции, заложенные в первой половине XIX в., развивались и приумножались в последующее время.

В конце XVIII и начале XIX века совершались важнейшие всемирно-исторические события. В. И. Ленин назвал это время эпохой буржуазно-демократических движений вообще, «буржуазно-национальных в частности», эпохой «быстрой ломки переживших себя феодально-абсолютистских учреждений».
Отечественная война 1812 года, спасшая Европу от владычества Наполеона, подъем под влиянием этой войны национально-освободительного движения на Западе, события в Испании, восстание в Греции, выступление дворянских революционеров-декабристов против самодержавно-крепостнического строя - таков краткий перечень этих важнейших всемирно-исторических событий.
Во всех странах Европы в это время происходила борьба передовых сил против феодализма за утверждение более прогрессивного в ту пору буржуазного строя.

Создание в России государственной системы школьного образования. Вследствие исторических условий, требовавших ломки феодально-абсолютистских учреждений, «монархи заигрывали с либерализмом». В России царским правительством, вынужденным идти под влиянием начавшегося кризиса крепостнических отношений на уступки общественному мнению, была проведена реформа просвещения.
Воцарение Александра I сопровождалось заменой устаревшей системы государственного управления - коллегий - министерствами, которые более соответствовали требованиям времени. Реорганизуя государственный аппарат, правительство сохранило, однако, основы самодержавно-крепостнического строя. Оно только подновило его внешний фасад.
Среди других министерств, организованных царской властью в 1802 году, было создано Министерство народного просвещения. Наименование этого органа царского бюрократического аппарата «народным» было подсказано правительству передовыми русскими людьми, наивно надеявшимися направить деятельность правительственной бюрократии на удовлетворение общенародных интересов в области просвещения. Конечно, министерство просвещения, названное лицемерно народным, осуществляло, как и все другие министерства, классовые интересы, крепостников-помещиков и их оплота - самодержавного правительства.
В 1803 году были опубликованы «Предварительные правила народного просвещения», а затем, в 1804 году, - «Устав учебных заведений, подведомых университетам». К их разработке были привлечены и передовые деятели русской культуры. Этими документами была оформлена новая система школьного образования в составе четырех типов учебных заведений: приходское училище, уездное училище, гимназия и университет. Она более соответствовала начавшемуся процессу развития капиталистических отношений, чем прежняя система.
Согласно принятому уставу Россия была разделена на шесть учебных округов: Московский, Петербургский, Казанский, Харьковский, Виленский и Дерптский. Во главе каждого учебного округа были поставлены университеты.
К этому времени в России имелись три университета: в Москве, Дерпте (ныне г. Тарту) и Вильно - и должны были открываться университеты еще в Петербурге, Казани и Харькове. На университеты наряду с научными и учебными возлагались и административно-педагогические функции. Они должны были управлять всеми учебными заведениями своего округа, в связи с чем при советах университетов создавались училищные комитеты и профессора университетов должны были выполнять функции методистов и инспекторов («визитаторов»).
Была установлена строгая бюрократическая зависимость низших звеньев системы народного образования от высших: приходские училища подчинялись смотрителю уездного училища, уездные училища - директору гимназии, гимназии же - ректору университета, университет - попечителю учебного округа.
Приходские училища с одногодичным курсом обучения могли учреждаться во всех приходах городов и селений. Целью приходских училищ являлось, во-первых, подготовить учащихся к уездным училищам, во-вторых, дать детям низших слоев населения религиозное воспитание и навыки чтения, письма и счета. Правительство не отпускало на эти школы средств, поэтому они почти не развивались.
В учебный план приходских училищ входили такие учебные предметы: закон божий и нравоучение, чтение, письмо, первые действия арифметики, а также чтение некоторых отделов из книги «О должностях человека и граждадина», которая с 1786 года применялась в народных училищах как официальное пособие, рассчитанное на воспитание чувства преданности самодержавию. Занятия в школе должны были проводиться 9 часов в неделю.
Уездные училища с двухгодичным сроком обучения создавались по одному в губернских и уездных городах, а при наличии средств - и в большем числе. В городах малые училища преобразовывались в уездные.
Целью уездных училищ было, во-первых, подготовить учащихся для поступления в гимназию, а во-вторых, сообщить детям непривилегированных свободных сословий «необходимые познания, сообразные состоянию их и промышленности».
В учебный план уездных училищ были включены закон божий, изучение книги «О должностях человека и гражданина», российская грамматика, а там, где население употребляет другой язык, сверх этого грамматика местного языка, всеобщая и русская география, всеобщая и русская история, арифметика, начальные правила геометрии, начальные правила физики и естественной истории, начальные правила технологии, относящиеся к хозяйству края и его промышленности, рисование - всего 15 учебных предметов. Такая многопредметность создавала непосильную нагрузку для учащихся. Все предметы преподавались двумя учителями; их недельная нагрузка равнялась 28 часам. Каждый учитель обязан был преподавать 7-8 предметов.
Уездные училища финансировались лучше, чем малые училища. В то время как малые училища содержались за счет пожертвований, собираемых приказами общественного призрения, уездные частично содержались за счет государственного бюджета, а также за счет местных сборов, путем обложения населения. Это положительно сказалось на росте числа уездных училищ.
Гимназии учреждались в каждом губернском городе на базе главных народных училищ, там же, где их не было, следовало открыть новые средние школы. Курс обучения в гимназии продолжался четыре года. Целью гимназий, предназначенных для дворян и чиновников, являлась, во-первых, подготовка к университету, а во-вторых, преподавание наук тем, которые «пожелают приобрести сведения, необходимые для благовоспитанного человека».
Учебный план гимназии был крайне обширным, энциклопедичным. В него входили латинский, немецкий и французский языки, география и история, статистика общая и Российского государства, начальный курс наук философских (метафизика, логика, нравоучение) и изящных (словесность, теория поэзии, эстетика), математика (алгебра, геометрия, тригонометрия), физика, естественная история (минералогия, ботаника, зоология), теория коммерции, технология и рисование.
В гимназии предлагалось иметь восемь учителей и учителя рисования, с нагрузкой от 16 до 20 недельных часов. Каждый учитель вел цикл предметов: философские и изящные науки, физико- математические дисциплины, экономические науки. Это создавало лучшие условия учебной работы педагогов средней школы для привилегированного населения по сравнению с уездными училищами, рассчитанными на простых людей.
В учебном плане гимназии отсутствовал закон божий. Это явилось результатом влияния передовых русских людей на устав 1804 года. Вместе с тем в гимназиях не предполагалось преподавание русского языка, что объясняется тем пренебрежением к русскому народу, которое было присуще бюрократии.
Так же как и в уставе народных училищ 1786 года, преподавадие учебных предметов рекомендовалось связывать с жизнью. Так, учитель математики и физики должен был проводить с учащимися прогулки, показывать им мельницы, различные машины, находящиеся на местных предприятиях. Учитель естественной истории собирал с учениками минералы, травы, образцы почв, объясняя учащимся их «свойства и отличительные признаки».
В целях наглядного преподавания в гимназиях рекомендовалось иметь библиотеку, географические карты и атласы, глобусы, «собрание естественных вещей всех трех царств природы», чертежи и модели машин, геометрические и геодезические приборы, наглядные пособия для уроков физики.
Гимназии были поставлены в лучшие материальные условия по сравнению с уездными и тем более приходскими училищами, обслуживающими народные массы. Государство полностью брало на себя содержание гимназий. Юноши дворянского происхождения, окончившие гимназии, имели широкие права на занятие различных государственных должностей. Податные люди могли по окончании гимназии быть утверждены учителями (начальных и средних школ) только по решению сената.
Университеты составляли высшую ступень системы народного образования, в них поступали имеющие знания в объеме гимназического курса. Идя на уступки ученым, участвовавшим в составлении уставов, царское правительство дало университетам некоторую автономию. Университеты управлялись выборными советами, профессора выбирали также ректора и деканов. Им разрешалось создавать научные общества, иметь типографии, издавать газеты, журналы, учебную и научную литературу. Профессорам рекомендовалось употреблять по отношению к студентам гуманные меры воздействия. Студенты могли создавать различные общества, кружки, устраивать товарищеские сходки.
Но главной задачей университетов являлась подготовка чиновников для всех родов государственной службы, в том числе и в области просвещения. Хотя была провозглашена доступность школы для всех сословий и не упоминалось, что принадлежность к крепостному сословию служит препятствием для поступления в школу, фактически была создана сословная система народного образования. В то же время этой системе были присущи и некоторые черты, свойственные буржуазной школе: преемственность программ школ, бесплатность образования на всех ступенях, формальная доступность школ для детей, принадлежавших к свободным сословиям. Но правительство всячески старалось, чтобы вновь созданная система не нарушала устои сословно-крепостнического строя. Так, через некоторое время после опубликования устава министр разъяснил, что принимать в гимназии детей крепостных крестьян не разрешается.
В учебные заведения вводился «способ учения», разработанный в 80-х годах XVIII века комиссией народных училищ. Всем учителям предписывалось применять ту организацию и методы обучения, которые были рекомендованы в книге «Руководство учителям народных училищ». По-прежнему не разрешалось никаких отступлений от правил официальной дидактики. В уставе 1804 года, как в уставе 1786 года, учителя рассматривались как чиновники. Царская власть не признавала за ними права на педагогическое творчество.

Развитие школы в первой четверти XIX века. Несмотря на многие трудности, обусловленные существованием сословно-крепостнического строя, школьное дело в стране неуклонно развивалось. Этому способствовало развитие капиталистических отношений, рост населения, особенно городского, потребность в грамотности, деятельность передовых ученых и учителей. К началу Отечественной войны 1812 года в России было 47 губернских городов и почти в каждом из них были гимназии, уездные и приходские училища. В уездных городах существовали уездные, приходские и малые училища.
Развитие школ в Петербурге и Москве шло гораздо быстрее, чем в других городах. Однако и в столицах было мало школ: в Москве 20, а в Петербурге всего 17. Все они, за исключением гимназий (по одной в Москве и Петербурге), были переполнены учащимися. Правительство не отпускало средств для создания в столицах необходимой населению сети школ. А что касается сельских местностей, то там почти не было школ, созданию их препятствовало крепостное право.
Министерство народного просвещения провело в начале XIX века работу по созданию учебников для гимназий, а по некоторым предметам и для уездных училищ. К их созданию прежде всего привлекались профессора-иностранцы, преподававшие в русских университетах. Учебные руководства, которые составлялись русскими учеными, часто министерством не допускались в школы.
Однако университеты, в особенности Московский, издавали много учебной литературы. Из-за обширности страны, отсутствия железных дорог книги, изданные министерством просвещения в центре страны, редко доходили до провинции, и часто вопреки официальным решениям преподавание в школах на местах проводилось по изданиям университетов.
К началу Отечественной войны 1812 года правительство все более отходило от либеральных положений устава 1804 года и принимало меры к тому, чтобы использовать систему народного образования для распространения в народе самодержавно-крепостнической идеологии. С 1811 года был введен закон божий во всех учебных заведениях.
После Отечественной войны 1812 года, когда свободолюбивые настроения стали усиливаться, возникли тайные общества декабристов, передовые идеи стали проникать в школы. В учебных заведениях распространялась запрещенная литература: стихотворения Пушкина, Грибоедова и поэтов-декабристов - Рылеева, Одоевского и других, в которых воспевалось высокое гражданское, патриотическое чувство, желание посвятить себя служению родине, борьбе с тиранами. В отдельных школах передовые учителя рассказывали учащимся о несправедливости крепостного права и темных сторонах российской действительности.
Большую роль в распространении антиправительственных настроений играло преподавание отечественной истории. Яркие впечатления от героических эпизодов народной войны 1812 года заставляли по-новому осмысливать вопрос о роли народа в истории Русского государства. В некоторых учебных заведениях иносказательно толковались история и литература античных народов, проповедовались республиканские и антикрепостнические идеи. Подчеркивалось свободолюбие греков и римлян, указывалось, что «свободой Рим возрос, а рабством погублен» (Пушкин).
В ответ на нарастающее в стране общественное недовольство и волнения среди крестьян, казаков, солдат и крепостных рабочих царское правительство установило аракчеевский режим.
В царских указах было в это время объявлено, что дети крепостных крестьян не должны приниматься в гимназии, институты, университеты. Для того чтобы затруднить простым людям возможность учиться в школах, в 1819 году была введена плата за обучение в приходских, уездных училищах и в гимназиях.
В целях усиления религиозного воспитания в школах Министерство народного просвещения было преобразовано в 1817 году в Министерство духовных дел и народного просвещения (оно было снова реорганизовано в 1824 году). Главой единого министерства был назначен А. П. Голицын, он же был президентом Российского библейского общества. Целью министерства являлось «основать народное воспитание на благочестии согласно с актом «Священного союза». «Священный союз» объединил в 1815 году крупные европейские государства для подавления революций и свободомыслия народов.
Мероприятия нового министерства были прежде всего направлены на усиление религиозного воспитания. В 1819 году были изменены учебные планы всех школ, введено «чтение из священного писания», запрещено преподавание естествознания.
Из гимназического курса исключались учебные предметы, которые могли способствовать развитию у учащихся «вольнолюбивых» настроений, как-то: философия, политическая экономия, естественное право, эстетика.
Особенно рьяно обрушилась реакция на университеты. В 1819 году симбирский губернатор и президент местного библейского общества Магницкий выступил с погромной критикой научной и учебной деятельности русских и западноевропейских университетов. Он писал, что «профессоры безбожных университетов передают тонкий яд неверия и ненависти к законным властям несчастному юношеству, а тиснение (книгопечатание - М. Ш.) разливает его по всей Европе». Магницкий призывал правительство заняться наконец искоренением вредного направления, а Казанский университет «публично разрушить».
Назначенный попечителем Казанского учебного округа, Магницкий, применяя аракчеевские методы руководства школами, составил инструкцию директору и ректору Казанского университета, фактически отменившую утвержденный в 1804 году устав университетов. В этой инструкции подчеркивалось, что главной добродетелью человека является покорность властям и что орудием воспитания должна быть прежде всего религия.
Преподавание в Казанском университете предлагалось перестроить так, чтобы философия преподавалась в духе апостольских посланий, а политические науки - на основании Ветхого завета и отчасти Платона и Аристотеля. При изучении математики рекомендовалось обращать внимание студентов на то, что три есть число священное, а на занятиях естественной историей твердить, что от Адама и Евы произошло все человечество. Магницкий отстранил от преподавания лучших профессоров и прогрессивно настроенных учителей.
Такой же тяжелой участи, как и Казанский, подвергся в это время и Петербургский университет, основанный в 1819 году на базе Педагогического института. Его профессора, читавшие курсы философских и политических наук, открыто говорили на лекциях о несправедливости крепостного права и монархического образа правления.
Мракобес Рунич, назначенный правительством для расправы с Петербургским университетом, отстранил от должности передовых профессоров, исключил некоторых студентов, применил в университете составленную Магницким инструкцию, ввел на территории учебного округа аракчеевские порядки. Он закрыл также работавший при университете учительский институт, в котором шла творческая разработка методов первоначального обучения грамоте, арифметике, истории, географии.

Влияние декабристов на педагогическую мысль и школу России. В своей революционной борьбе против самодержавно-крепостнического строя декабристы уделили большое внимание делу народного образования. Одним из программных требований декабристского движения было распространение грамотности среди народа. Декабристы подвергли резкой критике систему бюрократического надзора, установленного правительством за деятельностью ученых и учителей, выступили с решительным протестом против стеснений и препятствий, которые чинили царские чиновники делу развития в стране культуры и науки.
Тайные декабристские организации, как и отдельные декабристы, занимались распространением грамотности среди солдат, оказывали большое влияние на школы военно-сиротских отделений для солдатских детей, открывали в своих имениях школы для детей крепостных крестьян, а в городах - для детей городской бедноты. Они добивались создания широкой сети народных школ, которые, по их мнению, должны открываться общественными силами и быть свободными от контроля со стороны правительства.
В своих взглядах на развитие общества дворянские революционеры были идеалистами, они считали просвещение важнейшим фактором преобразования общественных отношений. Но некоторые декабристы (П. И. Пестель и др.) поднялись до правильного понимания зависимости просвещения от существующего строя. Они видели в уничтожении самодержавия и крепостничества необходимое условие для развития просвещения и правильной постановки воспитания.
В «Русской правде», составленной П. И. Пестелем, указывалось, что воспитание находится в прямой зависимости от условий материального существования людей, политической свободы и других факторов, отражающих характер существующего общественного строя. Пестель говорил о необходимости «исправить правление, от коего уже и нравы исправятся».
Декабристы считали, что в новой России, свободной от деспотизма и крепостничества, одним из существенных прав всех граждан должно стать право на образование. Они полагали, что новая государственная власть должна создать широкую сеть школ для всего населения и оказывать в интересах общества повседневное влияние на семейное воспитание.
Новое воспитание должно быть по своему содержанию патриотическим, народным, доступным всему народу и иметь своей целью воспитание человека, обладающего гражданскими добродетелями, любящего свой народ и отдающего все свои силы процветанию родины. С большим возмущением относились дворянские революционеры к попыткам правительства привить подрастающим поколениям презрительное отношение ко всему русскому и преклонение перед иностранным. Они требовали «отечественного воспитания», проводимого на русском языке, который, по их мнению, являлся ярким свидетельством «народного величия». «Горе обществу,- писал один из декабристов, - где добродетели и гордость народная истреблены иноземным воспитанием».
Большие ответственные задачи возлагали декабристы на учителей, которым предстояло готовить молодое поколение к жизни в условиях нового, более справедливого общества.
Воспитателями, по мнению дворянских революционеров, должны быть люди, «испытанные в добродетели, известные любовью к отечеству, исполненные народной гордости, ненавидящие иноземное влияние. Они должны описанием добродетелей великих людей всех народов поселить в сердцах воспитанников желание подражать им».
Дворянские революционеры решительно поддерживали передовые методы обучения детей, выступали против механического запоминания учащимися изучаемого материала, против зубрежки и муштры. Они требовали такой организации и методов обучения, которые давали бы возможность учащимся ознакомиться с самими фактами и явлениями, обеспечивали их самостоятельную умственную деятельность.
Декабрист Якушкин, открывший после отбытия каторги школу в г. Ялуторовске, говорил, что, «обучая какому бы то ни было предмету, учитель не сообщает никакого понятия об этом предмете ученику своему: он может только искусным преподаванием...способствовать пониманию самого ученика».
Средством распространения грамотности в народе декабристы считали систему взаимного обучения (ланкастерская), т. е. школы, в которых занятия велись не по классам, а по отделениям (десятки), обучение поручалось старшим ученикам, которые инструктировались учителями школы.
В то время как царское правительство собиралось ввести в России развившуюся в Западной Европе ланкастерскую систему взаимного обучения в целях распространения в массах населения религии и священного писания, декабристы создавали школы взаимного обучения для распространения в народе грамотности, знаний, а в некоторых случаях и революционной пропаганды. Они организовали «Вольное общество учреждения училищ взаимного обучения» - солидную общественную организацию, занимавшуюся созданием школ для народа, выпуском учебной литературы и книг для народного чтения, подготовкой учителей, бесплатной медицинской помощью учащимся. Это общество было, собственно, педагогическим филиалом декабристского «Союза благоденствия», а после его роспуска находилось в тесной связи с «Северным обществом» декабристов. Под влиянием декабристов русскими учителями были созданы в это время в Петербурге, Киеве и Москве дидактические материалы («таблицы») для обучения грамоте, в которых содержались антикрепостнические идеи. После разгрома восстания декабристов «Вольное общество» было закрыто, таблицы изъяты, а открытые дворянскими революционерами школы взаимного обучения ликвидированы.

Политика царского правительства в области народного образования после разгрома восстания декабристов. Правительство Николая I считало одной из причин восстания декабристов распространение просвещения и обвиняло в этом науку и школу, профессоров и учителей.
В 1826 году был создан особый Комитет по устройству учебных заведений, который должен был срочно ввести единообразие в работу учебных заведений и сделать систему школьного образования более способной внедрять в сознание народа самодержавно-крепостническую идеологию. Министр просвещения Шишков говорил, что следует принять надлежащие меры к тому, чтобы все вредное для правительства, вкравшееся в преподавание наук, «остановить, искоренить и обратить к началам, основанным на чистоте веры, на верности и долге к государю и отечеству... Все науки должны быть очищены от всяких не принадлежащих к ним вредных умствований». Вместе с тем образование должно даваться «сообразно со званиями, к которым учащиеся предназначаются».
В 1827 году царь Николай I писал этому комитету, что предметы обучения в школах, как и методы их преподавания, должны вместе с «общими понятиями о вере, законах и нравственности» способствовать тому, чтобы учащийся «не стремился чрез меру возвыситься» над тем сословием, «в коем, по обыкновенному течению дел, ему суждено оставаться». Он указывал, что главной задачей школы должна стать подготовка человека к выполнению его сословных обязанностей.
В 1828 году был издан реакционный «Устав гимназий и училищ, состоящих в ведении университетов». Каждый тип школы приобретал законченный характер и был предназначен для обслуживания определенного сословия. В целях укрепления сословного характера школьной системы преемственная связь между учебными заведениями, введенная в 1804 году, была отменена и доступ детей податного сословия в среднюю и высшую школу сильно затруднен.
Приходские училища, рассчитанные на мальчиков и девочек из «самых нижних состояний», не должны уже были готовить их к уездным училищам.
Уездные училища, предназначенные для детей купцов, ремесленников, мещан и других городских жителей, не относящихся к дворянству, стали теперь трехклассными учебными заведениями. В них изучались следующие учебные предметы: закон божий, священная и церковная история, российский язык, арифметика, геометрия до стереометрии и без доказательств, география, сокращенная всеобщая и русская история, чистописание, черчение и рисование. Преподавание физики и естествознания было прекращено, а математика должна была изучаться догматически. Чтобы отвлечь детей непривилегированных городских сословий от поступления в гимназии, при уездных училищах разрешалось открывать дополнительные курсы, где желающие продолжать учение могли получить какую-либо профессию. Правительство привлекло дворянство к надзору за деятельностью учителей.
Гимназии, предназначенные для дворян и чиновников, сохранили преемственную связь с университетами. Они должны были давать подготовку к университетскому образованию, а равно и выпускать молодежь в жизнь со знаниями, «приличными их состоянию». В гимназии изучались словесность и логика, языки латинский, немецкий и французский, математика, география и статистика, история, физика. В гимназиях, находящихся в университетских городах, должен был изучаться и греческий язык.
Таким образом, гимназии стали классическими. Классицизм был в это время своеобразной реакцией на идеи, возникшие в период Французской буржуазной революции.
Устав 1828 года и дальнейшие распоряжения правительства обращали особо пристальное внимание на установление надзора за деятельностью учебных заведений, на введение в них палочной дисциплины. Царизм стремился превратить все школы в казармы, а учащихся и студентов - в солдат. Было разрешено применение в школах физических наказаний. В учебных заведениях увеличивались штаты чиновников, выполнявших роль надзирателей за поведением учащихся и учителей.
Наряду с увеличением школьной полиции усиливалось вмешательство в дела просвещения губернских и уездных чиновников. С 1831 года кавказские школы отдаются под надзор главноуправляющего Кавказа, а сибирские - губернатора Сибири. Царская полиция проводила самую решительную борьбу с домашним обучением и деятельностью частных учителей. Строго указывалось, что люди, не получившие аттестата об окончании гимназии или университета или не сдавшие экзамена на право быть наставниками, не могут заниматься преподаванием. Главной задачей воспитания была подготовка верноподданных граждан, внушение учащимся их обязанностей по отношению «к богу и поставленным над ними властям».
На окраинах России царская политика была направлена на русификацию народов, входивших в состав империи.

Православие, самодержавие и народность как идеологическая основа политики в области просвещения. Революция 1830 года в Европе, польское восстание 1830-1831 годов, массовые волнения внутри России повлекли за собой усиление реакционного курса внутренней политики Николая I.
В 1833 году министром народного просвещения был назначен С. С. Уваров. Обосновав правительственную программу в деле просвещения, он заявил, что необходимо «завладеть умами юношества», которому следует привить «истинно русские охранительные начала православия, самодержавия и народности, составляющие последний якорь нашего спасения и вернейший залог силы и величия нашего отечества».
Внедрение начал православия, самодержавия и народности в школу стало главным направлением в деятельности министерства просвещения. Оно осуществлялось путем настойчивой борьбы с «разрушительными понятиями», умножением «числа умственных плотин» на пути развития молодежи, обуздания ее порывов и стремлений к приобретению «роскошных» (т. е. широких) знаний.
По новому университетскому уставу 1835 года университеты лишались права руководить школами и создавать научные общества. Учебные заведения были переданы в непосредственное ведение попечителей учебных округов, была фактически уничтожена автономия в университетах и приняты меры к тому, чтобы стеснить проникновение в них разночинцев.
Особенно не взлюбил царь Николай I Московский университет, в котором, несмотря на строжайший режим, возникали революционные кружки. В 1834 году была утверждена специальная инструкция инспектору студентов Московского университета, которая доводила полицейский надзор за студентами до крайних пределов.
Министерством народного просвещения был принят ряд мер к сокращению объема гимназического образования. В 1844 году из учебного плана гимназии была исключена статистика, в 1845 году ограничено преподавание математики, в 1847 году была изгнана логика. 41 % учебного времени отводился на изучение древних языков: латинского и греческого.
В гимназиях усиливались карательные меры по отношению к учащимся. Если по уставу 1828 года разрешалось применение физических наказаний к учащимся трех младших классов, то с 1838 года они были введены для всех гимназистов.
В 1845 году Уваров внес предложение повысить плату за обучение в гимназиях, чтобы «удержать от стремления к получению образования юношей недворянcкого происхождения». Николай I, одобрив предложение министра, написал на его докладе:
«Притом надо сообразить, нет ли способов затруднить доступ в гимназию для разночинцев». Царь призвал решительно бороться с тягой народных масс к образованию.
Царское правительство обрушило на школы новую волну репрессий после революции 1848 года в западноевропейских государствах. Классицизм, введенный в гимназии уставом 1828 года, был объявлен вредным, поскольку выяснилось, что изучение античной литературы, истории Греции и Рима, в которых существовал республиканский образ правления, мешает формировать у юношей преданность самодержавно-крепостническому строю. Но и реальное направление среднего образования, основанное на изучении естествознания, пугало правительство возможностью пробудить в сознании учащихся материалистические идеи. Правительство встало на путь борьбы с общеобразовательным характером средней школы.
В 1852 году были созданы три типа гимназий, каждый с особым учебным планом: 1) гимназии, в которых сохранялись древние языки, вместо изучения античной литературы вводилось чтение сочинений церковных писателей; 2) гимназии, в которых оставался латинский язык, а вместо учебных предметов классического цикла вводилось изучение естествознания в описательном духе и с теологическим толкованием природных явлений; 3) гимназии, в которых главное внимание уделялось преподаванию курса так называемого законоведения, причем тоже в описательно-эмпирическом духе и без изучения юридической теории.
Эта реформа сократила количество средних школ, которые готовили в университет. В средних учебных заведениях было введено дифференцированное обучение и подготовка к будущей специальности. Особым циркуляром было предписано школьной администрации обратить самое пристальное внимание на идеологическое направление преподавания, на образ мыслей и поведение учащихся, на политическую благонамеренность педагогов и воспитателей.
Плата за учение повышалась, освобождать же от нее малосостоятельных учащихся недворянского происхождения запрещалось.
Царское правительство последовательно приспосабливало школу к интересам дворянства и монархии.

Развитие школы во второй четверти XIX века. Антинародная политика царизма, направленная на укрепление сословной школы, все же должна была приспосабливаться к требованиям развивающегося капиталистического уклада. Кровавая диктатура Николая I не могла подавить нарастающего недовольства самодержавно-крепостническим строем. Если в период с 1826 по 1834 год имело место 145 крестьянских волнений, до 16 за год, то с 1845 по 1854 год их было 348, в среднем 35 волнений в год. Самодержавию не удалось убить в народе тягу к просвещению.
Несмотря на все стеснения, которые монархия чинила развитию в стране школьного дела, в России растет, хотя и медленно, сеть начальных училищ. Если к концу первой четверти XIX века было 349 приходских училищ, то к 1841 году их стало 1021, но они в основном находились в городах.
Крепостные крестьяне, находившиеся во владениях помещиков, учились у дьячков и домашних учителей, которые применяли буквослагательный метод обучения грамоте, чтение часослова. В селениях крепостных крестьян школы должны были открываться помещиками, но вплоть до 50-х годов XIX века в крепостных селениях школ почти не было. Министерство народного просвещения не проявляло никакой заботы о создании школ для крестьян.
В городских, приходских и уездных училищах, особенно в центральных губерниях России, употреблялись новые методы и учебные пособия, как например аналитический звуковой метод обучения грамоте, наглядные пособия при обучении чтению (разрезная азбука, азбучное лото, буквы с картинками и т. д.).
С начала 30-х годов в селениях, где жили государственные и удельные крестьяне, ведомством государственных имуществ и удельным ведомством стали создаваться школы. Их задачей являлось обучение грамоте крестьянских детей и подготовка писарей и счетных работников для учреждений, которые управляли крестьянами. В этих школах обращалось большое внимание на выработку у учащихся хорошего почерка и овладение ими устным счетом. Большое распространение получили русские счеты как наглядное пособие на уроках арифметики. Школы эти содержались за счет общественных сборов с крестьян. Так, в период с 1842 по 1858 год было создано в селениях государственных крестьян 2975 школ, которые в 40-х годах XIX века были самыми многочисленными сельскими народными школами.
Школами для государственных крестьян (к началу 40-х годов XIX века государственных крестьян в России было более 20 миллионов) занимался Ученый комитет министерства государственных имуществ, в котором около четверти века (1838-1862) работал в должности старшего члена Комитета по народному образованию видный общественный деятель, писатель и музыковед, выдающийся педагог-просветитель Владимир Федорович Одоевский (1804-1869). Он осуществлял педагогическое руководство учебной деятельностью сельских училищ государственных крестьян.
В сельских приходских училищах министерства государственных имуществ, а также в школах некоторых учебных округов (Петербургского, Казанского) применялись учебные руководства, учебные и народные книги для чтения, созданные В. Ф. Одоевским. Эти руководства, по которым дети обучались грамоте, знакомили их с начальными сведениями из естествознания, географии, истории, с окружающей деятельностью, способствовали развитию их умственных способностей, расширяли объем общеобразовательных знаний. В обучении грамоте Одоевским был введен вместо буквослагательного звуковой метод («Таблицы складов», 1839 г.).
В области обучения арифметике также применялись новые дидактические идеи. Так, Ф. И. Буссе, профессор математики Главного педагогического института в Петербурге, открытого в 1828 году, рекомендовал начинать обучение арифметике с приучения детей к вычислениям в уме, овладения ими свойствами чисел и уяснения понятий об отношениях величин. В учебниках Буссе учащиеся подводились к выводам и правилам, основное внимание уделялось пониманию ими математических явлений.
В отдельных гимназиях проводились конкурсные письменные работы по русскому языку и словесности, истории, литературные беседы, во время которых заслушивались и обсуждались лучшие работы учащихся. Однако новые дидактические идеи не получали поддержки правительственных органов, лучший педагогический опыт не обобщался и не распространялся по школам. Политическим задачам самодержавия больше отвечала школа «муштры и зубрежки», которую оно и старалось насаждать в интересах подготовки верноподданных, покорных слуг престола.
Рост производительных сил страны, промышленности и сельского хозяйства вызвал некоторые сдвиги в развитии профессионального образования. Открываются высшие технические учебные заведения (в 1828 году в Петербурге открывается Технологический институт, в 1832 году - Институт гражданских инженеров, преобразованы ранее существовавшие Горный и Лесной институты). В губерниях организуются государственные средние и низшие сельскохозяйственные (в Западной Европе они были главным образом частные), технические и коммерческие учебные заведения (с 1839 года при некоторых гимназиях и уездных училищах открываются реальные классы, в которых изучаются технические и коммерческие науки).
Царское правительство считало, что юношеству недворянского происхождения следует давать больше практических и ремесленных умений и навыков и меньше всего общеобразовательных знаний.

19 век для России был переломным моментом, когда в начале века власть перешла к Александру I после цареубийства Павла I, когда наука и образование стали стремительно развиваться, что требовало больших перемен. Все эти изменения 19 столетия можно поделить на первую и вторую половины.

Россия на пороге 19 века

В наследство молодому императору досталось государство, которое претерпело значительные изменения по сравнению с предыдущими периодами. Можно отметить несколько важных факторов, которые говорят о величественности страны:

1. Увеличилась территория за счет присоединения Крыма, Казахстана, Прибалтики, Правобережной Украины и Западной Белоруссии. Вследствие чего и численность населения стала больше, около 40 млн. человек, из них 90% было крестьян. Также увеличилось и городское население, в особенности в Петербурге и Москве, что, конечно же, повлияло на развитие науки в 19 веке в России.
2. Романовы стали крупными собственниками и имели определенную независимость от других сословий страны.
3. Бюджет вырос более чем в три раза по сравнению с 18 веком.

Однако на момент прихода власти Александра I Россия была страной, где вся модернизация по догоняющему плану происходила за счет собственного народа, а науке, образованию и культуре уделялось очень мало времени.

Развитие науки в первой половине 19 века

Рассказать о развитии науки в первой половине столетия можно по полученным результатам известными учеными на тот период, благодаря которым сегодня можно увидеть такие выдающиеся достижения.

Наука в 19 веке в России - это, прежде всего, математика, физика и химия.

В казанском университете профессор математики Николай Лобачевский смог разработать новую теорию в геометрии, которая получила название «неевклидовая». Врач Николай Пирогов смог далеко шагнуть в медицине, долго изучая при этом хирургию. Он смог применить ее на войне, впервые использовав эфирный наркоз и гипсовую повязку.

В физике главным направлением изучения в это время являлось электричество, и именно здесь были сделаны открытия. Борис Якоби открыл метод гальванопластики, а потом создал несколько электрических двигателей и телеграфов. А физик Василий Петров смог показать, как можно использовать электричество для освещения и плавки металла, исследовав электрическую дугу и заряд в разреженном газе.

Развивалась в этот период и такая наука, как астрономия, поэтому в 1839 году была открыта где трудился астроном Василий Струве, который обнаружил концентрацию звезд в плоскости Млечного Пути.

Школы, гимназии и университеты

В самом начале наука и образование 19 века в России претерпели изменения, и уже в 1803 году был издан указ разделить всю страну на 6 образовательных округов, в каждом из которых должны были построить университет. Однако за 20 лет было открыто всего лишь три высших учебных заведения, в том числе Московский, Казанский и Петербургский университеты. не поддержал идею образования, и при его правлении не был открыт ни один университет. К тому же он считал, что дети крепостных не должны обучаться наравне со всеми.

Хорошее образование можно было получить, но только дворянам, в лицеях, таких как Царскосельский под Петербургом и Демидовский, который находился в Ярославле.

Лучше дело обстояло с учебными заведениями технического профиля. На начало века был открыт лишь Горный институт, чуть позже появился Лесной институт. Николай I хорошо относился к инженерному и военному образованию, поэтому при нем были открыты технологические заведения в Петербурге и Москве, а также Артиллерийская и Инженерные академии.

Образование для женщин

Хорошей тенденцией считалось продолжение получения образования женщинами, которое было заложено при Екатерине II, чтобы воспитать хороших и добрых жен и матерей. Поэтому были открыты институты во многих городах для девушек дворянского происхождения: Нижний Новгород, Астрахань, Саратов, Иркутск, конечно же, Москва и Петербург.

Гуманитарные знания

Гуманитарные науки 19 века в России, в первой половине, при высоком общественном интересе стали развиваться в истории, и было учреждено Московское общество истории и древностей. Также интерес был проявлен к общей истории и языковедению, в том числе славяноведению, китаеведению, что послужило запуску производства книг и периодической печати.

Издательское дело стало очень популярным, и в 1809 году печаталось 68 журналов различных тематик и 9 газет. Вследствие открытия и развития типографий появилась переводческая деятельность, и граждане стали знакомиться с зарубежной литературой.

Отдельно стоит отметить и русскую литературу, когда страна узнала о Пушкине, Некрасове и Тургеневе. В этот период поднимались такие проблемы, как бедственное положение маленького человека из низов, но в то же время воспевались народные традиции в устной и письменной форме.

Наука, образование (19 век, вторая половина, Россия)

Вторая половина, когда феодализм сменился капитализмом, предполагала более высокий уровень развития не только среди грамотных людей, но и среди обычных рабочих, и просвещение в первую очередь должно было коснуться тех отраслей, которые связаны с обычной жизнью.

Однако развитие проходило в непростых условиях, когда местами сохранился еще феодализм, были гонения со стороны самодержавия, и русским ученым, писателям и художникам приходилось очень непросто.

Стоит отметить, что революционное движение помогло продвинуться науке далеко вперед, когда Чернышевский, Добролюбов и Герцен боролись за то, что пора освободить людей от крепостного права. Все это подстегнуло ученых совершать великие открытия на благо народа.

Известные ученые

Вторая половина 19 столетия характеризуется с точки зрения науки как развитие естественных наук, таких как физика, математика, химия, зоология и география. Такой спрос определялся потребностями жизни, модернизацией производства и желанием ученых прославить государство достижениями и открытиями, чтобы именно такая была история науки России. 19 век, прежде всего, «подарил» таких ученых, как Пафнутий Чебышев, который старался увязать проблемы математики с естественными науками и сделал открытия по теории машин и механизмов.

Ярким представителем ученого мира была женщина, которая не смогла получить должное образование в России и уехала за границу, где получила степень доктора математических наук. Однако она представляла Россию, и ее труды были признаны во всем мире.

Наука в 19 веке в России достигла блестящих успехов и в физике, благодаря таким ученым, как Александр Столетов, который изучал магнетизм и фотоэлектрические явления, а также являлся преподавателем на протяжении тридцати лет, возглавляя кафедру Московского университета.

Отдельно стоит отметить Дмитрия Менделеева, который открыл химических элементов.

Реформы в образовании

После того как в стране появилось много фабрик и заводов, на которые требовались грамотные люди, умеющие писать, читать, разбираться в машинах, потребовались перемены в образовании.

Был проведен ряд реформ, которые помогли создать в церковных школах двухклассные и четырехклассные начальные школы. Также открылись земские начальные школы, где была более обширная программа обучения, и воскресные школы для взрослых, которые изучали грамоту после работы.

Наука второй половины 19 века в России требовала расширения сети обучения в средних и высших заведениях. В городах (Томск, Одесса, Рига, Харьков, Киев) были открыты университеты, технические заведения и несколько сельскохозяйственных академий.

Но царизм тормозил просвещение, и слишком мало было открыто даже начальных школ, поэтому Россия находилась на одном из последних мест по грамотности населения. К концу века грамотное население составляло всего 28%, а среди женщин это было всего лишь 17%.

Школы для женщин

Как было сказано выше, только представительницы дворянского сословия в первой половине века получали хоть какое-то образование, где их обучали языкам, правильным манерам и ведению хозяйства. Наука в 19 веке в России для женщин была чем-то нереальным и непонятным, главным для них было - научиться читать, писать и красиво выражаться.

Начальных и средних школ для простых женщин практически не существовало вплоть до 60-х годов. Учебные заведения стали появляться в 70-х годах, но очень медленно, а поступление в университеты было и вовсе закрыто для женщин любого сословия.

Благодаря общественному движению, было открыто несколько женских гимназий, врачебные курсы, но до революции 20 века женщины находились не в равноправном положении.

Развитие гуманитарных наук 19 века в России

Своеобразной чертой для страны было то, что на фоне безграмотности большей части населения был высокий темп развития науки, где происходили выдающиеся открытия для всего мира в целом.

Главное, что было сделано в гуманитарных науках, так это создание собрания сочинений об истории России с древних времен и до настоящего времени (второй половины 19 века), которая создана академиком Сергеем Соловьевым, в 29-ти томах. и на сегодняшний день остается наиболее полным об истории страны.

В этот период появился известный всем толковый словарь Владимира Даля, где было собрано более 200 тысяч слов. Помимо слов, в книгу были включены пословицы и поговорки, а также специальная терминология.

Изучением русской словесности занимался писатель А.Н. Афанасьев, известность получили и работы русского философа, который к тому же изучал древнерусскую литературу и фольклор, академика Буслаева.

Гуманитарная наука в 19 веке в России попала под влияние сложных социалистических процессов, когда была политическая нестабильность, назревала смена власти, а люди искали пути дальнейшего развития страны, что выразилось и в литературе, которая разделилась на три направления: критический реализм, пролетарская литература и модернизм.

Итоги 19 столетия

Для России 19 век был богат событиями, очень разнообразные, неоднородные и противоречивые во всех сферах жизни, начиная с жизни крестьян, которые стали свободными только к концу века, и заканчивая правлением четырех царей, где каждый в чем-то преуспел, а в чем-то был полный провал. Однако наука первой половины 19 века в России, как и второй, характеризуются стремлением ученых достичь небывалых высот, несмотря на все сложности, которые тормозили развитие. На протяжении всего века совершались открытия, благодаря которым сегодня технологии во всех областях находятся на высшем уровне.

С. Соловейчик

Ранее рассказывалось, как школа стала немножко похожей на школу. Прежде ученики занимались сами по себе. В комнате (ее и классом назвать трудно) стоял гул: каждый зубрил свое, учитель по очереди спрашивал, остальные ребята продолжали заниматься своим делом. А в самом конце восемнадцатого века появились классы, общее учение и одна общая классная доска на всех. Учитель стал похож на дирижера, который руководит занятиями сразу всего класса: он рассказывает – все слушают. Он пишет на доске – все открывают тетради и пишут то же самое. Во всех тетрадях одни и те же задачки. Почерки разные, и решения разные (у одних правильные, у других неправильные), но задачки одни и те же.
Если сравнить нынешнюю школу и гимназию самого начала девятнадцатого века, то окажется, что у них довольно похожие очертания – рисунки можно наложить один на другой, и они примерно совпадут. Но только очертания общие! А подробности, а краски, само содержание рисунка – все разное.
Целых сто лет – весь девятнадцатый век – школа сама училась быть школой.
Многие вещи, которые сейчас кажутся совершенно простыми, приходилось мучительно изобретать.
Например, чему учить в школе? Сегодня расписание уроков привычно: литература, математика, физика, химия, география, история, иностранный язык, обществоведение, биология, рисование, пение, уроки труда.
Но ведь и сегодня спорят, какие предметы надо изучать, а какие не надо. И на какие предметы больше отводить уроков, а на какие меньше.
Ну, например, уроки физкультуры – два раза в неделю. А может быть, нужно проводить их каждый день, а уроки математики сократить? Или ввести совсем другие предметы, скажем, уроки логики – науки о законах мышления, или уроки психологии – науки о душевной жизни человека...
Так спорят сегодня; а что творилось в XIX веке, когда вся система предметов еще не устоялась!
Тогда многим учителям казалось, что главными предметами в школе должны быть не литература, не математика, не биология, а латинский и древнегреческий языки.
Им говорили: "Да зачем же учить латинский язык, если сегодня никто на этом языке не разговаривает? "
"Ну и что же,– отвечали сторонники "классического" образования, то есть такого образования, в основу которого положено преподавание древних, уже умерших языков, – ну и что же? Зато латинский язык – строгий, красивый, на этом языке написано много прекрасных книг и научных сочинений. Латинский язык сам по себе, конечно, не нужен, но зато он развивает ум и память...
И вот гимназисты каждый день учили латинский и греческий. Почти половина всего их времени (точнее 41 процент) уходила на уроки древних языков!
Родители возмущались. Латынь – очень красивый язык, но нельзя забивать головы одной латынью! Однажды в Москве, в Малом театре, артист Музиль спел такие куплеты:

У нас сильное внимание
На одно обращено,
Чтобы наше воспитание
Ведено было умно.
И теперь уж есть надежда,
Что чрез несколько годов
Выйдут круглые невежды
Из классических голов...

Когда артист Музиль пропел эти куплеты, в зале поднялось что-то невообразимое: все повскакали, затопали ногами, стали кричать:
"Браво, браво, бис, бис!" Оркестр хотел было продолжать, да его заглушали криками – пусть артист еще раз повторит свой куплет про круглых невежд из классических голов... Почти целое столетие шла борьба: изучать или не изучать латынь и древнегреческий? Латынь то отменяли, то вводили вновь, да еще больше уроков давали ей, но постепенно "мертвые" языки вытеснялись "реальными" науками: физикой, химией, биологией, географией, астрономией. Только после Октябрьской революции от древних, "мертвых" языков совсем отказались, и расписание уроков (тоже, конечно, не сразу) стало похожим на нынешнее.
А отметки? Отметки ведь тоже не всегда были, как сегодня. Михаил Васильевич Ломоносов предлагал, например, ставить такие отметки:

В. И. – все исполнил.
Н. У. – не знал уроки.
Н. Ч. У. – не знал части урока.
З. У. Н. Т. – знал уроки нетвердо.
Н. З. – не подал задачи.
X. З. – худа задача.
Б. Б. – был болен.

У других учителей были свои обозначения, и, в общем, можно сказать, отметки ставили кто как хотел и кто какие хотел. Но в 1835 году было введено единообразие: появились оценки "5", "4", "3", "2", "1".
Страшно даже подумать, сколько "пятерок" и "единиц" поставлено за прошедшие годы. Миллиарды, наверно!
Может, кому-нибудь это кажется утешительным: что, дескать, моя маленькая "двойка" в таком огромном море отметок?
Но лучше поговорить о "пятерках". Вы заметили, что человека, у которого все "пятерки", не называют "пятерочник" (как, например, "двоечник"), а говорят "отличник". Это потому, что еще перед войной и в начале войны отметки в школе были другие: "отлично", "хорошо", "посредственно", "плохо" и "очень плохо". Отсюда – "отличник", это слово осталось. В некоторых школах говорят еще "хорошист" (человек, у кого одни "пятерки" и "четверки", а "троек" нет). Но это слово звучит ужасно, и лучше его не употреблять.
Кроме плохих отметок, прежде существовали и другие наказания. Мы уже знаем, что розги в русской школе были полностью отменены в 1864 году. А вот карцер – особые комнаты, куда нерадивых учеников запирали после уроков "без обеда", – оставался до самой революции. Особенно строго наказывало гимназическое начальство тех гимназистов старших классов, кто читал "запрещенную" литературу. В XX веке сочинения В. Г. Белинского изучали в старших классах, читали статьи Добролюбова, Писарева, Герцена. А прежде существовало негласное правило: за чтение Белинского – шесть часов карцера, за чтение Добролюбова – в первый раз двенадцать часов, а если снова попадешься, то целые сутки. А за Писарева или Герцена – "аминь!" Так гимназисты называли исключение из гимназии с "волчьим билетом" – без права поступить в другую гимназию.
За гимназистами вообще следили очень строго; им ни в коем случае нельзя было появляться, например, на улице позже установленного времени. Специальные надзиратели следили за этим. В городе Немирове перед первой мировой войной произошел такой случай: два гимназических надзирателя спрятались за забором и оттуда через щелочку выслеживали запоздавших гимназистов. Вдруг видят: один гимназист на велосипеде едет. Не положено! В карцер его! Выбежали, догнали, налетели – оказалось, что это не гимназист, а студент, да еще и бойкий: он подал на надзирателей в суд – зачем к людям пристают на улице? И суд стал на сторону студента!
Прилежных и успевающих учеников и прежде награждали подарками – книгами, а при выпуске – золотыми медалями. С 1872 года в школах появилась еще "Красная доска", или, как сейчас сказали бы, "Доска почета". На этой доске вывешивали таблички с именами лучших учеников. Кстати, в этом же, 1872, году вместе с учебниками гимназисты стали носить в ранцах и дневники для записи уроков на дом и для отметок учителя: школа стала регулярно сообщать папам и мамам своих учеников, как идут занятия. До того времени школа к родителям обращалась только в самых крайних случаях, когда дело шло об исключении. А еще позже, во время революции 1905 года, в гимназиях стали создавать родительские комитеты – родители начали принимать участие в жизни школы. Педагогические же советы, педсоветы, появились, конечно, гораздо раньше – в 1827 году. Вернее, вышло такое распоряжение – создавать педагогические советы. А на самом деле советов не было, и директор гимназии правил единолично до середины XIX века, когда великий русский педагог Николай Иванович Пирогов добился, чтобы они работали. О старой, дореволюционной гимназии есть очень много воспоминаний. Наверно, все читали интересную книгу Корнея Ивановича Чуковского – она так и называется: "Гимназия". И во многих других книгах описывается, как трудно было учиться прежде, какие бездушные были порядки. Один из прежних гимназистов пишет, например, что дружбу между учителем и учеником в гимназии было так же невозможно представить себе, как невозможно увидеть лилию, выросшую у берегов Ледовитого океана.
Но, конечно, было и много очень хороших учителей и очень хороших гимназий.
В школе до революции было много плохого, но не надо забывать, что в этой же самой школе выучились многие выдающиеся люди нашей страны, большие ученые и писатели. Иногда рассказывают, что тот или другой из знаменитых людей учился в школе плохо. Верно, так бывало. Отметки не всегда были хорошими, не все получали золотые медали. Но все очень много занимались. И в конце концов без учения ни один великий человек на свете не стал бы великим!

Рисунки Ю. Владимирова и Ф. Терлецкого.

Средняя школа № 60

Проектная работа

Подготовили:

Наталия Максимчук

Юрий Колесников

Владислав Вилейто

Маргарита Крупеня

Руководитель работы

Учитель–методист

Татьяна Ануфриева

Первая половина XIX века

Система образования

В начале XIX века эта система подверглась коренной перестройке.

Программа средней школы была расширена и усложнена, а обучение продлено до

7 лет (последовательно в четырёх видах учебных заведений – приходской

школе, уездном и главном и главном училищах и гимназии). С известными

оговорками к общеобразовательным можно отнести созданные во второй половине

века миссионерские школы для детей нерусских народов Поволжья (татар,

чувашей и др.), где готовили переводчиков, учителей и низшее провославное

духовенство. Основной формой обучения податного населения продолжали

оставаться школы грамоты. Для дворянских детей была создана сеть закрытых

учебных заведений. (Пажеский корпус, кон. 50-ых годов; «Воспитательное

общество благородных девиц» при Смольном монастыре (Смольный институт),

1764; Царскосельский лицей, 1811 и др.). Эти учебные заведения пользовались

наибольшей финансовой поддержкой правительства. Для сравнения: один

Смольный институт получал 100 тыс. рублей в год, в то время как все

народные школы целой губернии – всего 10 тыс. рублей, причём, часть этих

денег предназначалась на нужды больниц, богаделен и т. п. Появились

профессионально-художественные училища закрытого типа, в которые не

принимали детей крепостных крестьян (Балетная школа при Московском

воспитательном доме, 1773; академия художеств, 1757, дававшая

профессиональную подготовку в области живописи, ваяния и зодчества и др.).

К концу XVIII века в стране было 550 учебных заведений с числом учащихся

около 60-70 тыс.

Хотя создание системы народных училищ и других общеобразовательных

школ явилось важным вкладом в становление русской светской школы, но

провозглашённая «всесословной», она на деле оставалась придатком сословной

системы образования. Эта ситуация отражала отношение властей к

распространению знаний среди низших сословий. « Черни не должно давать

образование, - писала Екатерина московскому генерал-губернатору П. С.

Салтыкову, - поскольку она будет знать столько же, сколько вы да я, то не

станет повиноваться нам в той мере, в какой повинуется теперь». Эта

ситуация не менялась до начала XX века.

Значительные успехи были достигнуты в области высшего образования.

В начале XIX в. было образовано 5 университетов – Дерптский (Тартуский),

Казанский, Харьковский и др. Возросшее число школ сделало актуальной

проблему подготовки учителей, которых катастрофически не хватало (на

каждое уездное училище, например, приходилось в среднем по 2 учителя,

преподававших по 7-8 предметов каждый). Петербургское главное народное

училище для подготовки учителей народных училищ, открытое в 1782 году, было

преобразованно в Педагогический институт. Педагогические институты были

созданы при всех университетах.

Домашнее образование

Если определять эффективность образовательной системы количеством

ярких воспитанников, то лучше всего в России себя зарекомендовала как раз

система домашнего обучения и воспитания. Каждая семья создавала свою

образовательную конструкцию в результате творческого общения родителей,

преподавателей и ребёнка. Однако эта произвольная конструкция имела жёсткий

Гувернантка – домашний наставник – репетитор

Вот триада, составившая систему домашнего обучения и воспитания.

Гувернантку-иностранку обычно преглашали к ребёнку 5-6 (иногда 3-4)

лет и поселяли рядом с детской. Дабы привить ребёнку хорошие манеры,

гувернантка ела вместе с ребёнком, гуляла, играла с ним. И занималась с ним

– на иностранном языке. Родному языку до поры до времени учились без

программ и педагогов. К 10-12 годам ребёнок получал возможность читать на

двух-трёх языках книги из домашней библиртеки.

И тут наступала пора приглашать домашнего наставника. Вот где

начиналось настоящее педагогическое творчество родителей. Гувернантку

иностранного языка подтверждалось иностранным происхождением. А где

готовили в домашние наставники? Нигде! Как и сегодня. Кого же приглашали в

наставники? Да кого угодно, в меру прозорливости и изобретательности

родителей.

Если с гувернанткой ребёнок осваивал дом, то с домашним наставником

он осваивал мир. Домашний наставник был для ребёнка другом, наперсником,

покровителем, компаньоном во время путешевствий, партнёром для игр,

объектом для подражания, положительным примером. То есть всем. Он мог быть

чудаком, но не мог не быть личностью, а отсутствие диплома педагога никого

не смущало.

В русской литературе XIX века домашние наставники изображались

значительно чаще, чем, скажем, гимназические преподаватели. Мемуары

свидетельствуют, что в прошлом веке почти у каждого человека из

состоятельной семьи был хотя бы один хороший наставник, оставивший по себе

добрую и благодарную память. Так, А. С. Грибоедова, не забывшего в своей

комедии помянуть метким словом и домашних учителей, воспитывал учёный-

энциклопедист И. Б. Петрозилиус, служивший в университетской библиотеке.

Талантливым домашним наставником был И. А. Крылов, некоторое время

живший в семействе князя Голицына. Как вспоминал Ф. Ф. Вигель, «несмотря на

свою леность, он от скуки предложил князю Голицыну преподавать русский язык

младшим сыновьям его и, следственно, и соучащимся с ними. И в этом деле

показал себя он мастером. Уроки проходили почти все в разговорах; он умел

возбуждать любопытство, любил вопросы и отвечал на них так же толковито,

так же ясно, как писал свои басни. Он не довольствовался одним русским

языком, а к наставлениям своим примешивал много нравственных поучений и

объяснений разных предметов из других наук».

Из русских домашних наставников самую большую известность приобрёл В.

А. Жуковский, воспитавший императора Александрa II. Перед вступлением в

должность Жуковский представил Николаю I «План учения», в котором изложил

принципы созданной им особой системы воспитания и образования будущего

монарха, а также свои педагогические и политические взгляды. А будучи

принятым в дом, прежде всего обязал коронованного родителя следовать

одобренному плану.

Помимо постоянно живущего в доме наставника родители часто приглашали

и приходящих учителей. «Берём же побродяг и в дом, и по билетам», -

сокрушался Фамусов. По окончании урока учителю выдавался билет, который

служил потом документом для оплаты. Среди приходящих учителей преобладали

русские люди – студенты, вынужденные давать уроки для оплаты своего

обучения, семинаристы. Они часто были выходцами из образованных семей и

обладали более глубокими знаниями, нежели многие из их иностранных коллег.

Но в числе дающих платные уроки не стеснялись состоять и известные люди.

Так, знаменитый Добужинский давал уроки рисования маленькому Володе

Набокову, а его маме, когда она была девочкой, зоологию преподавал

известный учёный Шимкевич.

При этом ребёнок мог одновременно и гимназию посещать, но это вовсе

не значит, что родители отказывались от домашнего наставника и репетиторов.

Дело находилось всем.

Принципы домашнего воспитания

Все удачные примеры домашнего воспитания позволяют выделить главный

его принцип – доверие педагогу, которому родители частично отдавали свои

воспитательные права, вплоть до права «казнить и миловать».

Доверившись домашнему учителю, родители избегали открыто вмешиваться

в воспитательный процесс и подчёркнуто почтительным отношением к педагогу

рутине и выступавших как высший суд. Неискренность в отношениях между

семьёй и домашней «школой» в этом случае полностью исключалась – иначе

гувернёр или наставник не сумел бы ужиться в доме. Обычно к нему относились

как к члену семьи и участнику всех её радостей и забот. Знание семейного

уклада, обстановки в доме, характера воспитанника помогало «школе» находить

и принимать верные педагогические решения.

В середине XIX века появились специальные методики домашнего

воспитания, которые учитывали накопившийся опыт. Они предусматривали

«образовательные беседы» и «образовательные прогулки», во время которых

можно было в непринуждённой форме объяснить достаточно сложные вещи –

нравственные и философские представления, логические категории,

классификации биологических процессов и многое другое. Беседы

занятий. Они должны были служить для обобщения изученного и увиденного на

прогулках, а также для размышлений вслух и развития речи. Опыт передачи

знаний путём непринуждённого общения отразился и в детской литературе – в

жанре назидательной беседы (учителя с учеником, отца с сыном и др.).

«Разговоры благоразумной наставницы с благовоспитанными воспитанницами»,

«Письма матери к сыну о праведной чести и к дочери о добродетелях,

приличных женскому полу» вошли в круг немногочисленных в то время изданий

для юношества на русском языке.

Обучение «шутя» вовсе не исключало систематических уроков («классов»)

и самостоятельной подготовки к ним. Обычно для прохождения курса в компанию

к воспитаннику брали ещё двух-трёх детей, живущих по соседству. В этом

небольшом коллективе вырабатывались навыки общения со сверстниками, дух

соревнования хорошо сказывался и на качестве обучения. Регулярные занятия

дополнялись общением с наставником во время выполнения бытовых домашних дел

или на прогулках, которые были обязательными в любое время года и в любую

Идеальный портрет гувернантки

Идеальный образ гувернантки рисует в своих воспоминаниях А. П. Керн: “В это

самое время выписали из Англии двух гувернанток, m-lle Benoit приехала в

Берново в конце 1808 года. Родители мои тотчас же поручили нас в полное её

распоряжение. Никто не смел мешаться в её дело, делать какие-либо

замечания, нарушать покой её учебных занятий с нами и тревожить её в мирном

приюте, в котором мы учились. Нас поместили в комнате, смежной с её

спальней.

M-lle Benoit была очень серьёзная, сдержанная девица 47 лет, с очень

приятною, умною и доброю наружностью. Одета она была всегда в белое и так

любила этот цвет, что в восторг пришла от белого заячьего меха и сделала на

нём салоп из дорогой шёлковой материи. У неё зябли ноги, и она держала их

всегда на мешочке с горячими косточками из-под чернослива. Она сама

одевалась и сама убирала комнату. Когда же в ней всё было готово, то

растворяла двери и приглашала нас к себе завтракать. Нам подавали кофе,

чай, яйца, хлеб с маслом и мёд. За обедом она всегда пила рюмку белого вина

после супа и такую же после обеда и любила очень чёрный хлеб. После

завтрака мы гуляли по саду, несмотря ни на какую погоду, потом садились за

уроки. Все предметы мы учили, разумеется, по-французски и русскому языку

учились только шесть недель во время вакаций, на которые рпиезжал из Москвы

студент Марчинский. M-lle Benoit так умела приохотить нас к ученью

разнообразиями занятий, терпеливым и ясным толкованием, без возвышения даже

мы занимались, нисколько не тяготясь, целый день, за исключением времени

прогулок и часов обеда, завтрака и ужина. Мы любили наши уроки и занятия,

(вроде вязаний и шитья) подле m-lle Benoit, потому что любили и уважали её

и благоговели перед её властью над нами, исключавшею всякую другую волю.

Нам никто не смел слова сказать! Она заботилась и о нашем туалете,

отрастила нам волосы, обвязывала головы коричневыми бархотками, схожими с

нашими глазами. Она принимала живейшее участие во всём, косавшемся нас и

наших семейств... В сумерках она заставляла нас ложиться на пол, чтобы

выправлять спины, или приказывала ходить по комнате и кланяться на ходу,

скользя, или ложилась на кровать и учила нас, стоящих у кровати, петь

французские романсы. Рассказывала про своих учениц в Лондоне, про

Вильгельма Телля и Швейцарию”.

Идеальный домашний наставник Василий Жуковский

«Учение по предложенному плану тогда только может иметь успех совершенный,

когда ничто, ни в каком случае не будет нарушать порядка, один раз навсегда

установленного; когда и особы, и время, и все окружающее великого князя

будут без всякого ограничения подчинены тем людям, коим его высочество

будет поручен. Государь император, утвердив сей план, да благоволит быть

первым его исполнителем.

Дверь учебной горницы в продолжение лекции должна быть неприкосновенна;

никто не должен себе позволять в неё входить в то время, которое великий

князь будет посвящать занятию; из этого правила не должно быть ни для кого

исключения. Великий князь приучится дорожить своим временем, когда увидит,

что им дорожат и другие и что в порядке часов соблюдается строжайшая

точность. Его высочество в продолжение своего воспитания не должен почитать

ничего свыше своих обязанностей. Он должен идти вперёд постоянным и ровным

шагом: порядок ненарушимый есть главное для сего условие... Изъявление

одобрения государя мператора должно быть величайшею наградою для нашего

воспитанника, а изъявление неодобрения его величества – самым тяжким

наказанием. Надобно весьма дорожить сим важным средством. Смею думать, что

государь император не должен никогда хвалить великого князя за прилежание,

а просто оказывать своё удовольствие ласковым обращением... великому князю

надлежит привыкать видеть в исполнении своих обязанностей простую

необходимость, не заслуживающую никакого особенного одобрения; такая

привычка образует твёрдость характера. Каждый отдельный хороший поступок

весьма маловажен; одно только продолжительное постоянство в добре

заслуживает внимания и рохвалы. Его высочество должен приучиться

действовать без награды: мысль об отце должна быть его тайною совестью...

То же можно сказать и о выражении родительского неодобрения. Его высочество

должен трепетать при мысли об упрёке отца. Государь будет всегда знать о

его мелких проступках, но пускай это будет тайною между его величеством и

наставниками; пускай воспитанник чувствует вину свою и сам наказывает себя

тягостным своим чувством. Но испытать явный гнев отца должно быть для него

случаем единственным в жизни...»

Из «Плана

учения» Василия Жуковского, 1826г.

Смольный институт благородных девиц

Смольный институт благородных девиц – первое в России

привилегированное женское среднее общеобразовательное учебно-воспитательное

заведение закрытого типа для дочерей дворян. Основан в 1764 году при

Воскресенском Смольном женском монастыре в Петербурге. Воспитание

продолжалось с 6 до 16 лет. Закрыт после 1917 года.

заведений». Это название объяснялось тем, что ещё задолго до его окончания

он оказалась в центре большого учебного комплекса: в 1764 году в южном

корпусе монастыря разместилось только что основанное Воспитательное

общество благородных девиц, а год спустя в северном открыли «училище для

малолетних девушек не дворянского происхождения» (Смольный институт и

Мещанское училище). Позже Екатерина распорядилась учредить в Смольном

общину монахинь, отобрав для этого из других монастырей двадцать «стариц

честного и доброго жития», которых можно было бы использовать для

обслуживания «благородных» воспитанниц. Найти таких «стариц» оказалось

совсем не просто. Из московских и смоленского монастырей с трудом набрали

четырнадцать монахинь, отличающихся тем достоинством, что «грамоте умеют».

Впрочем, и они довольно скоро исчезли из монастыря. Основанные же в нём

учебные заведения просуществовали до Великой Октябрьской революции.

Архитектурные памятники, воздвигнутые по соседству с монастырём, положили

начало женскому образованию в России и тем самым сыграли важную роль в

истории отечественного просвещения. До их открытия грамотных русских женщин

даже среди дворянства было очень мало, а уж если таковая обнаруживалась в

другом сословии, то представляла собой «весьма странное явление».

В возникновении Воспитательного общества сказалось воздействие

французских писателей-просветителей. Екатерина, утверждая устав

воспитательного общества, ввела в него пункт, лишающий родителей права

требовать ребёнка обратно до окончания полного двенадцатилетнего курса

обучения. В институт принимались только «девицы природного (потомственного)

дворянства и дочери чиновников, имеющих чины по воинской службе не ниже

полковников, а по статской не ниже статского советника». Выращиваемые в

искусственных, тепличных условиях для «украшения семейства и общества»,

«смолянки» пополняли также придворный штат – из них императрица выбирала

себе статс-дам и фрейлин.

В Мещанское училище брали дочерей конюхов, солдат, дьячков, лакеев и

прочих «подлых людей». Этих девочек готовили «к употреблению ко всем

женским работам и рукоделиям, то есть шить, ткать, вязать, стряпать, мыть,

чистить...». Впрочем, выпускницы училища также имели свои «высочайшие

дарованные» превилегии, анологичные преимуществам, которыми пользовались

воспитанники Академии художеств: если какая-нибудь из них выходила замуж за

крепостного, муж её получал вольную, вольными считались и дети, рождённые

от их брака.

На протяжении всего своего существования оба учебных заведения

находились под покровительством «высочайших особ», лично просматривавших

списки принимаемых со всеми данными о них и их родителях. Обнажды из списка

была вычеркнута «дочь отца известного своим дурным поведением», в другой

раз – дочь ссыльного. В 1808 году к приёму в училище была представлена дочь

«камер-лакея из арапов», о которой в списке говорилось: «Здорова, выключая

настоящий цвет арапки». Резолюция императрицы гласила: «Её не брать».

Разумеется, условия жизни и обучение воспитанниц в училище были

гораздо хуже, чем в институте, хотя и в Смольном уровень преподавания

далеко не всегда был высок. Помимо общеобразовательных предметов,

институток обучали музыке, танцам, рисованию, а также представлению

театральных пьес. Спектакли в Смольном готовили лучшие танцмейстеры,

капельмейстеры и артисты придворных театров. Значительно хуже обстояло дело

с обучением наукам. Комиссия народных училищ отмечала у воспитанниц «весьма

недостаточное знание языков инострвнных и особливо своего российского», а

так как все предметы преподавались на французском, «коего девицы довольно к

тому не разумеют», то и знания они получали весьма слабые. Позднее учить

стали на родном языке и положение несколько улучшилось. Но подлинный

перелом наступил лишь в середине девятнадцатого века, когда инспектором

классов обоих заведений был назначен замечательный педагог-демократ

Константин Дмитриевич Ушинский.

Проведя коренную реформу воспитания и обучения, Ушинский привлёк к

преподаванию в институте и училище молодых, демократически настроенных

педагогов, при нём впервые учебные программы в обоих заведениях были

уравнены. Ведущее место в них заняли родной язык и литература. Ушинский

сумел добиться почти полного искоренения традиционного пренебрежительного

отношения «благородных смолянок» к «мещанкам». Такая демократизация

Смольного, естественно, вызвало недовольство в «высших кругах». Начальница

института и консервативные преподаватели начали кампанию против Ушинского,

которая завершилась доносом, обвиняющим его в политической

неблагонадёжности. Возмущённый самим фактом доноса, Ушинский покинул

Смольный. Однако его прибывание там не прошло бесследно. «Благодаря энергии

и таланту одного человека, - отмечает историк, - в какие-нибудь три года

совершенно обновилось и зажило новою, полною жизнью огромное учебное

заведение, дотоле замкнутое, рутинное». Некоторые его выпускницы теперь

поступали на женские Высшие и педагогические курсы, в женский медицинский

институт.

Смольный институт был призван прежде всего внушать своим

питомцам «непоколебимую преданность престолу и благоговейную

признательность к августейшим их покровителям». Но не стоит, может быть,

забывать, что, наряду с фрейлинами императриц и фаворитками императоров,

его воспитанницами были жена Радищева, поехавшая за мужем в ссылку и там

погибшая, жёны и сёстры декабристов, мать героя Плевны генерала Скобелева,

сама в русско-турецкую войну служившая в лазарете и убитая в Болгарии, а

также матери и жёны других славных сынов России.

Здание Мещанского училища до сих пор используется в учебных целях – в

нём занимаются студенты географического факультета и факультета прикладной

математики Ленинградского университета.

Воспитательное общество благородных девиц находилось в монастырских

корпусах гораздо дольше, чем училище. Лишь в начале следующего столетия

архитектор Кваренги возвёл для него с южной стороны монастыря, на месте,

где находился «мастерский двор» со служительским лазаретом, пекарней,

сараями и прочим, новое здание.

Барышень учили не только языкам и манерам, но и терпению. Вот как

вспоминала годы учёбы бывшая «смолянка» Анна Владимировна Суслова:

В Смольном была дисциплина, как в армии. Физически приходилось очень

тяжело. Первое моё впечатление от Смольного – холод. Холодно везде: в

спальнях, классах, в столовых. Температура не выше плюс 16 градусов. Утром

надо было умываться ледяной водой до пояса. За этим наблюдала классная дама

(воспитательница, прикреплённая к какому-либо классу). Потом все одевались

и шли по коридору в церковь, которая находилась в противоположном конце

здания. Во время молитвы следовало стоять неподвижно, глядя вперёд. Нельзя

повернуть голову, переступить с ноги на ногу. Праздничная служба

продолжалась долго, и девочки иногда падали в обморок.

Очень следили за осанкой. Девочки одевались в платья, в которые

вставлен китовый ус, чтобы талия была затянутая прямая. Упаси Бог

сгорбиться. Классная дама всегда находилась при нас и следила за осанкой,

за причёской. Надо было быть совершенно «зализанной», чтобы ни одна

волосинка не висела. Должна быть одна косичка, две не разрешалось. В неё

вплетали чёрную ленточку. Любое кокетство, желание выделиться

преследовалось очень строго. Ходили всегда парами, молча. Улыбаться нельзя.

За улыбку сразу сбавляли несколько баллов за поведение.

Образование, в общем, было хорошим. Языки мы усвоили во многом

влагодаря тому, что нам не разрешалось разговаривать по-русски. Только по-

немецки или по-французски. Везде: в спальнях, во время отдыха и т.д. учили

нас стряпать, шить, вышивать, танцевать, играть на музыкальном инструменте.

Можно было выбрать один из трёх: скрипку, рояль или арфу.

Мне не нравилось в Смольном. Я зябла, кашляла и половину времени

провела в лазарете. Мне трудно было выдерживать этот режим. Но зато у меня

выработалось огроиное терпение. Оно мне в жизни очень пригодилось.

Царскосельский лицей

студентами: было им в среднем по 12 лет, но после окончания своего учебного

заведения они могли больше нигде не учиться. Это был первый курс

Царскосельского Лицея – нового для России учебного заведения, так и

оставшегося единственным в своём роде.

В этом учебном заведении, по замыслу Михаила Сперанского, ближайшего

советника царя Александра I, небольшое число дворянских детей должно было

учиться, чтобы потом учавствовать в управлении Росией.

Мальчиков было всего тридцать. Среди них были представители знатных

семей, такие, как князь Александр Горчаков; были дети царских чиновников,

как Иван Пущин, был среди них и правнук знаменитого «арапа Петра Великого»

Абрама Петровича Ганнибала – Александр Пушкин.

Лицеистов ждали 6 лет учёбы. Строгий режим дня, в котором

чередовались «классы» и прогулки, «танцеванье» и фехтование. Домой ездить

было нельзя – все лицеисты жили в Лицее в небольших комнатках, на которые

деревянными, не доходящими до потолка перегородками, разделили большой зал.

Изучали множество предметов: иностранные языки, историю, географию,

математику, право (юридические науки), артиллерию и фортификацию (науку о

военных сооружениях), физику. На старших курсах занятия велись без строгой

программы – утверждённый устав определял лишь науки, подлежащие изучению:

предусматривались знания по разделам нравственных, физических,

математических, исторических наук, словесности и по языкам. Учились

серьёзно, но не упускали возможности и пошутить. Однажды на уроке лицеист

Мясоедов так описал в стихах восход солнца: «Блеснул на западе (!) румяный

царь природы...» Другой лицеист (Пушкин или Илличевский, точно неизвестно)

тут же продолжил:

«И изумлённые народы

Не знают, что начать:

Ложиться спать или вставать».

Учителей уважали и любили. Они хорошо понимали своих воспитанников.

Сохранились воспоминания Ивана Пущина об учителе математики Карцове,

который вызвал Пушкина к доске и задал задачу. Пушкин долго переминался с

ноги на ногу и всё писал молча какие-то формулы. Карцов спросил его

наконец: «Что же вышло? Чему равняется икс?» Пушкин, улыбаясь, ответил:

«Нулю!» – «Хорошо! У вас, Пушкин, в моём классе всё кончается нулём.

Садитесь на своё место и пишите стихи».

Пролетели шесть лет учёбы. Пятнадцать выпускных зкзаменов сданы за 17

праздновать лицейскую годовщину, вспоминая тех, кого уже нет... Первым

уйдёт Николай Ржевский (в 1817 году, вскоре после выпуска), последним –

Александр Горчаков (в 1883 году).

Горчаков станет канцлером (высшим чиновником), Кюхельбекер –

декабристом, Пушкин – «солнцем русской поэзии».

Куда бы нас ни бросила судьбина

И счастие куда б ни повело,

Всё те же мы: нам целый мир чужбина;

Отечество нам Царское Село.

Лицей был учебным заведением, повторившим в миниатюре судьбу и

характер многих реформ и начинаний «дней александровых прекрасного начала»:

блестящие обещания, широкие замыслы при полной непродуманности общих

задач, целей и плана. Размещению и внешнему распорядку нового учебного

заведения уделялось много внимания, вопросы формы лицеистов овсуждались

самим императором. Однако план преподавания был непродуман, состав

профессоров – случаен, большинство из них не отвечало по своей подготовке и

педагогическому опыту даже требованиям хорошей гимназии. А Лицей давал

выпускникам права окончивших высшее учебное заведение. Не было ясно

определено и будущее лицеистов. По первоначальному плану в Лицее должны

были воспитываться также младшие братья Александра I – Николай и Михаил.

Мысль зта, вероятно, принадлежала Сперанскому, которому, как и многим

передовым людям тех лет, внушало тревогу то, как складывались характеры

великих князей, от которых в будущем могла зависеть участь миллионов людей.

Подрастающие Николай и Михаил Павловичи свыклись с верой в безразличность и

божественное происхождение своей власти и с глубоким убеждением в том, что

искусство управления состоит в «фельдфебельской науке»...

Замыслы эти, видимо, вызывали противодействие императрицы Марии

Фёдоровны. Общее наступление реакции перед войной 1812 года, выразившееся,

в частности, в падении Сперанского, привело к тому, что первоначальные

планы были отброшены, в результате чего Николай I вступил в 1825 году на

престол чудовищно неродготовленным... Лицей помещался в Царском Селе –

летней императорской резиденции, во флигеле Екатеринского дворца. Уже само

местоположение делало его как бы придворным учебным заведением. Однако,

видимо не без воздействия Сперанского, ненавидившего придворные круги и

стремившегося максимально ограничить их политическую роль в государстве и

влияние на императора, первый директор Лицея В. Ф. Малиновский пытался

оградить своё учебное заведение от влияния двора путём строгой замкнутости:

Лицей изолировали от окружающей жизни, воспитанников выпускали за пределы

его стен крайне неохотно и лишь в особых случаях, пеосещения родственников

ограничивались.

В лицейских занятиях была бесспорная положительная сторона: это был

тот «лицейский дух», который на всю жизнь запомнился лицеистам первого –

«пушкинского» – выпуска и который очень скоро сделался темой многочисленных

доносов. Именно этот «дух» позже старательно выбивал из Лицея николай I.

Когда создавался Лицей, предпологалось, что в нём будут учиться

великие князья – младшие братья императора Александра I. Поэтому многие

стремились поместить своих детей в это, говоря современным языком,

престижное (уважаемое) учебное заведение. Вот как пишет о первом лицейском

курсе Натан Яковлевич Эйдельман, писатель, историк, литературовед.

«...Члены царской фамилии в конце концов «не попали» в Лицей, но меж

тем летом 1811 года образовался конкурс, потому что на тридцать мест было

куда больше желающих. Одним (Горчакову) поможет звучный титул (князь –

Рюрикович). Другим – важные посты, занимаемые родственниками: у Модеста

Корфа отец -–генерал, видный чиновник юстиции; десятилетний Аркадий

Мартынов ещё мал для Лицея, зато он крестник самого Сперанского, а отец его

литератор, директор департамента народного просвещения; Ивану Малиновскому

пятнадцать лет, он уже называется «иностранной коллегии студент», но отец

его, Василий Фёдорович, назначается директором Лицея и хочет «испытать»

новое заведение на собственном сыне...

Ещё и ещё – родители-царедворцы, или отставные, или невысокие

чиновники; отсутствуют отпрыски багатейших фамилий вроде Строгановых,

Юсуповых, Шереметевых... Аристократы своих детей в какой-то там Лицей не

отдают (тем более, когда выяснили, что царские братья туда не

определяются): ведь им пришлось бы в одном классе на равных учиться и,

может быть, получать подзатыльники от мелкопоместных, малочиновных или

(страшно подумать!), скажем, от Владимира Вольховского, сына бедного гусара

из Полтавской губернии; мальчик идёт в Лицей... как первый ученик

Московского университетского пансиона.

Из нниги Н. Я. Эйдельмана

«Прекрасен наш союз...»

60-90-е годы XIX века

Школа, просвещение и печать

Падение крепостного права и либеральные реформы образования вызвали

серьёзные сдвиги в народном просвещении. В 1860-90-е годы заметно вырос

уровень грамотности населения (в среднем в 3 раза), в городе больше, чем

в деревне (2,5 раза). Согласно данным всеросийской переписи населения

1897 г., средний уровень грамотности в Российской империи составлял 21,1%,

среди мужчин – 29,3%, среди женщин – 13,1%. При этом высшее и среднее

образование имели чуть более 1% населения. Таким образом, общий уровень

образованности в России до второй половины XIX в. определяла начальная

В 60-е годы правительство провело реформы в сфере просвещения.

«Положение о начальных народных училищах» 1864г. допускало, в частности,

открытие начальных школ общественными организациями (органами городского

самоуправления и земствами на селе). Это позволило широкому общественному

движению за создание народных школ (Московский и Петербургский комитеты

грамотности и другие общественные просветительские организации) претворять

в жизнь передовые педагогические идеи К. Д. Ушинского (1824 – 1870 / 71)

и его учеников. Под влиянием общественности начальное образование получило

значительный импульс к дальнейшему развитию. Наряду с церковно-приходскими

школами (учителей для которых готовили церковно-учительские школы,

находившиеся в ведении Синода), начали действовать земские трёхгодичные

школы (в это время наиболее распространённый тип начальной школы),

преподавали в которых представители земской интеллигенции, как правило,

истинные подвижники, носители демократической культуры. Обучение в них было

поставлено лучше: кроме обычных для церковно-приходской школы предметов –

письма, чтения, четырёх правил арифметики и закона божьего, здесь изучались

география, природоведение, история.

Среднее образование одновременно с гуманитарными классическими

гимназиями (число учащихся в которых выросло в 60-80-е годы почти в 3 раза

) давали училища – с 1864 года реальные (учебный план включал большой

объём знаний по точным и естественным наукам) и с 1873 года коммерческие (

где изучались – бухгалтерия, товароведение и др.). В период реформ

открылись женские гимназии, которых к 90-м годам насчитывалось около 200;

для дочерей православного духовенства действовало около 60 епархиальных

училищ. В период контрреформ знаменитый циркуляр «о кухаркиных детях» 1887

года закрыл доступ к образованию неимущим слоям.

В предреформенную эпоху качественные изменения наметились в высшем

образовании. В Одессе и Томске были открыты новые университеты. Либеральный

университетский устав 1863 года, предоставивший этим учебным заведениям

автономию, привёл не только к росту числа студентов (в 60-90-е годы почти в

3 раза), но и к демократизации их состава, правда, неравномерно (в 1897

году в Петербургском унивесситете доля детей дворян и чиновников составила

около 2/3, а в Харьковском – менее 40%). В университетах страны стали

сосредоточиваться лучшие научные кадры (А. М. Бутлеров, Д. И. Менделеев, К.

А. Тимирязев и др.), оживилась научная работа и повысился образовательный

уровень выпускников. Появились первые ростки высшего женского образования –

высшие женские курсы, готовившие врачей и учителей (Аларчинские в

Петербурге и Лубянские в Москве, 1869; курсы профессора В. И. Герье в

Москве, 1872; Бестужевские (названы по имени их директора историка,

профессора К. Н. Бестужева-Рюмина) в Петербурге, 1878 и др.).

Понимая недостатки существовавшей системы образования, представители

передовой общественности способствовали становлению в России внешкольного

образования: с 1859 года начали работать бесплатные воскресные школы,

программа которых была шире, чем в казённых школах, и включала знакомство с

основами физики, химии, естественной истории и др. Правительство также в

ряде случаев выступало инициатором внешкольного овразования. Так, начиная с

1871 года, проводились вызывавшие широкий интерес народные чтения, в

которых преобладала историческая, военная и религиозно-нравственная

тематика.

В 70-90-е годы почти втрое возросло число периодических изданий на

русском языке (до 1 тысячи наименований в 1900 году). Окончательно

оформился тип «толстого» журнала, публиковавшего литературно-

художественные, публицистические, критические, научные материалы и имевшего

значительное влияние на общественно-культурную жизнь («Современник»,

«Русское слово», «Вестник Европы»). Издание книг росло ещё стремительнее (в

1860-е90-е годы с 1800 до 11500 названий в год). Всё это было возможно, так

как полиграфическая база в России за три пореформенных десятилетия выросла

более чем в три раза (в 1864 году насчитывалось около 300 типографий, в

1894 году их было уже более тысячи). Среди издателей ведущее место занимали

частные фирмы М. О. Вольфа, Ф. Ф. Павленкова, И. Д. Сытина, выпускавшие

учебную, научно-популярную, художественную литературу, в том числе дешёвые

издания русской классики. Количество книжных лавок увеличилось в 6 раз (до

3 тысяч в конце 90-ых годов). В городах и сёлах росло число библиотек и

читателей, открывавшихся общественными учреждениями и органами местного

управления. В 1862 году была открыта первая Публичная библиотека в Москве

(сейчас Российская Государственная Библиотека). Главная роль в развитии

культурно-просветительных учреждений принадлежала интеллигенции, в том

числе земской.

Конец XIX века

Образование и просвещение

Система образования в России рубежа XIX-XX веков по-прежнему включала

три ступени: начальную (церковно-приходские школы, народные училища),

среднюю (классические гимназии, реальные и коммерческие училища) и высшую

школу (университеты, институты). По данным 1913 года, грамотные среди

подданных Российской империи (за исключением детей моложе 8 лет)

составляли в среднем 38-39%.

В значительной мере развитие народного образования было связано с

деятельностью демократической общественности. Политика властей в этой

области не представляется последовательной. Так, в 1905 году Министерство

народного просвещения вынесло проект закона «О введении всеобщего

начального обучения в Российской империи» на рассмотрение II

Государственной думы, однако этот проект так и не получил силу закона.

Растущая потребность в специалистах способствовала развитию высшего,

в особенности технического, образования. Количество студентов многих

университетов заметно выросло – с 14 тысяч в середине 90-ых годов до 35.5

тысяч в 1907 году. Получили распространение частные высшие учебные

заведения (Вольная высшая школа П. Ф. Лесгафта, Психоневрологический

институт В. М. Бехтерева и др.). Университет Шанявского, работавший в 1908-

18 годах на средства либерального деятеля народного образования А. Л.

Шанявского (1837-1905) и давший высшее и среднее образование, сыграл важную

роль в демократизации высшего образования. В университет принимались лица

обоего пола независимо от национальной принадлежности и политических

взглядов.

Одновременно с воскресными школами стали действовать новые типы

культурно-просветительских учреждений для взрослых – рабочие курсы

(например, Пречистенские в Москве, среди преподавателей которых были такие

выдающиеся учёные как И. М. Сеченов, В. И. Пичета и др.), просветительские

рабочие общества и народные дома – своеобразные клубы с библиотекой,

актовым залом, чайной и торговой лавкой (Лиговский народный дом графини С.

В. Паниной в Петербурге).

Большое влияние на просвещение оказало развитие периодической печати

и книгоиздательства. Тираж массового литературно-художественного и научно-

популярного «тонкого» журнала «Нива» (1894-1916) к 1900 году выросло с 9 до

235 тысяч экземпляров. По количеству издаваемых книг Россия занимала третье

место в мире (после Германии и Японии).

Крупнейшие книгоиздатели А. С. Суворин (1835-1912) в Петербурге и И.

Д. Сытин (1851-1934) в Москве способствовали приобщению народа к

литературе, выпуская книги пог доступным ценам («Дешёвая библиотека»

Суворина, «Библиотека для самообразования» Сытина). В 1899 – 1913 годах в

Петербурге работало книгоиздательское товарищество «Знание».

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

«Архитектурный ансамбль Смольного» Н. Семенникова Ленинград. «Искусство»

«История отечественной культуры» Т. Балакина Москва. «Спектр-5» 1994г.

«Я познаю мир» Н. Чудакова Москва. «АСТ» 1996г.

«Русский язык» Р. Панкова/Л. Гришковская Каунас. «Швиеса» 2002г.